Полина приоткрыла рот, внимательно вглядываясь в мужчин. Они шли уверенно, надвигаясь, словно горячая лава, не спеша и неизбежно. В зеркальных стенах отражались их силуэты. Шедший первым впился взглядом голодного зверя в стоящую за стойкой ресепшена девушку и повел подбородком, оттягивая тесный ворот водолазки. Полина глубоко вздохнула, так, что тяжело поднялась и опустилась грудь. Мужчина тут же посмотрел на нее, на вмиг затвердевшие соски, которые так предательски выделялись сквозь тонкое кружево белья и нежно-голубую блузку.
Это были они, те двое мужчин из ее порочных снов. Именно они вот уже который месяц трахалии ее каждую ночь, не давая кончить, доводя до истерики и слез. Именно они были ее наказанием, похотью и пороками. Полина знала каждый изгиб их идеальных тел. Она знала, какие на вкус их члены, какого они размера. Она даже знала, что у того, что сейчас стоит и нагло пялится на ее грудь, на члене, прямо под уздечкой, пирсинг, и гладко выбритые яйца.
— Суки ебаные, вы будете мне угрожать? Твари конченые, давно кишки свои в кучу не собирали? Вам припомнить Тамаза и его черных шакалов?
Полина вздрогнула, снова сглотнула, в горле сразу пересохло. Мужчина небрежно бросил телефон на стойку ресепшена. Взъерошил отросшие волосы. Первый посмотрел на него, но тут же вернулся к Полине.
— Что тут, Влад?
Влад? Его зовут Влад. У него татуировка на половину груди и левого плеча — волк с хищным оскалом на фоне тайги. Полина точно это знала.
— Посмотри сам.
Мужчина, кинувший небрежно очень дорогой телефон, наконец обратил внимание на девушку. А Полину прошиб озноб. Если у первого в глазах плясали черти и полыхал огонь, а на красивом, чуть загорелом лице была наглая усмешка полноватых губ. То второй, старше, словно ледяная глыба, от него даже веяло холодом, и снежинки не таяли на темных волосах с тронутыми сединой висками.
Его взгляд колол острыми иголками, а крупные пальцы стучали по полированной поверхности стойки так, что сердце сбивалось с ритма. Полина не понимала, что с ней происходит. Она взрослая женщина, она не должна, да такого быть не может, чтобы она терялась перед мужиками. Но это были не просто мужики, это именно те, после которых она просыпалась мокрая и неудовлетворенная.
Ее наваждение.
Болезнь.
Паранойя.
Вирус.
— Что я должен увидеть, Влад?
— Герман, раскрой глаза, посмотри, какая сочная девочка. Или тебя больше возбуждает пускать черным кишки наружу?
Герман. Эту ледяную глыбу зовут Герман. Полина смотрела в его холодные голубые глаза, не отрываясь, и, кажется, не моргала.
— У тебя красивые глаза. Янтарные, с темным ободком, — голос низкий, хриплый.
Опустила взгляд на руку, у мужчины прямо на правой кисти была татуировка — большая реалистичная голова черного ворона. Она знала, дальше по руке тянутся его обрывки, перья, разбросанные по ветру, покрывая всю руку и плечо, а на спину идет часть крыла. Медленно, словно под гипнозом, она рассматривает ворона, боясь поднять глаза, но поднять их пришлось.
Он что, оценивает ее? Они оценивают ее, как то, чем можно воспользоваться, словно выбирают в магазине кусок мяса, которое маринуют, а потом будут рвать зубами на куски.
Аналогия с мясом Полине не понравилась, но это она сама себя накручивает, и в голову лезет всякая чушь. Но под их взглядами переворачивалось все нутро. Ой, да что она так разволновалась-то? Просто мужики — очередные постояльцы их отеля, сейчас раскидает их по номерам и забудет. Но на простых мужиков они не тянули.
Мужчина чуть придвинулся, вглядываясь. Потом скользнул по губам, шее и на грудь. Внутри все сжалось, огненная воронка стала закручиваться внизу живота, Полина резко отошла назад.
— Доброй ночи. Хотите снять номер? — Полина приветливо улыбнулась и, наконец, хоть что-то ответила.
— Хочу снять с тебя трусики.
— Влад.
— Я хочу трахаться. Мы три дня сидели в ебучих Альпах и ждали, когда нам разрешат ебучий вылет из-за ебучего циклона.
Полина плотнее сжала бедра, обтянутые узкой черной юбкой до колен, ярко представляя, как Влад будет кого-то ебать после трехдневного воздержания в ебучих Альпах. “Полина, ты совсем больная?”— кричал внутренний голос. Но Полина его не слышала.
Ее смена началась ровно три часа назад, именно в ночь она выходила лишь третий раз. Обычно работая дневным администратором, Полина быстро втянулась, подумав о том, что теперь-то уж по ночам ей не будут сниться те развратные сны. Но так сложилось, что одна девочка ушла в декретный отпуск, взяли новую, но ставить ее в ночь одну было еще рано, поэтому Полину попросили выходить в ночь.