– У Вали украли сумку, – напомнила я.
– Это она сказала! – разозлилась Тоня. – Надо же, а Агатка так хорошо к Михеевой относится… Вечно ей одежду дает бесплатно, помогает во всем… А Валентина отплатила подружке по полной программе.
– Странная ситуация, – перебила я. – Зачем Михеевой прибегать к Анатолю домой, если она запланировала свидание с Севой? И Железный Любовник мог придумать другой повод для отлучки. Но он сказал, что Валя попросила проводить ее от маршрутки до квартиры. Глупо как-то.
– Придумать другой повод? – повторила Тонечка. – Какой? Севка не врач, не полицейский, не секретарь при чрезвычайно занятом бизнесмене, не журналист, а местный композитор. Его не могут срочно, причем незадолго до полуночи, вызвать на службу.
Я подняла руку.
– Тише, не горячись. Согласна, в этой ситуации много странностей. Например, такая: зачем вызывать любовника поздним вечером на встречу? Похоже, желание пообщаться с Всеволодом пришло к Михеевой стихийно, иначе б они заранее договорились, и он изобрел бы веский повод, чтобы удрать из дома. И уж совсем не ясно, почему Валя прибежала к Агате. В чем смысл ее поступка? Михеева закрутила роман с Севой и, естественно, ничего не сказала подруге о своих отношениях с ее мужем. Вчера вечером случилось нечто, заставившее Валентину срочно вызвать Севу. Наверное, это было что-то очень важное, раз девушка побеспокоила любовника поздно вечером. Да еще в тот день, когда Анатоль запланировал репетицию капустника. И вот что интересно! Всеволод, человек не особенно заботливый и нежный со своими женщинами, не послал Валю по известному адресу, а поспешил к ней. Железный Любовник, похоже, был крайне взволнован, раз, чтобы убежать из дома, ляпнул первое, что пришло в голову. Думаю, Сева был основательно напуган. Вопрос – чем?
Тоня вскинула подбородок.
– А здорово они шифровались! Никому и в голову не взбрело Севу с Валькой парочкой считать. Раньше-то наш супермужчина не прятался, открыто новый роман заводил, а старой пассии говорил: «Покедова, мон амур». С Агатой он хорошо жил, никогда с ней не ругался, даже чай приносил, комплименты говорил. Я уж было поверила, что черного кобеля все-таки можно отмыть добела. Ошибочка вышла. Вот удар для Агаты! Одним махом и мужа, и лучшей подруги лишилась. Может, ее наследство утешит?
– Разве Сева богат? – усомнилась я.
– Его мать, Ирина Глебовна, когда сын еще в школе учился, умом тронулась, – пустилась в пояснения Тонечка. – Про Анатоля можно разное думать, но когда Ирина совсем обезумела, он ее пристроил в пансион, где та и жила до февраля нынешнего года. А Севку к себе забрал. У Ирины Глебовны от отца, известного ученого, осталась шикарная пятикомнатная квартира на Патриарших прудах. Анатоль живо оформил над Ирой опекунство, хоромы сдал, а деньги, вырученные за аренду, отдавал за содержание матери сына. Хотя…
Антонина на секунду примолкла, а затем продолжила:
– Вообще-то я не в курсе финансовых вопросов. Может, и не все бабки на оплату интерната шли, Анатолю кое-что и на личные желания оставалось? В феврале Ирина Глебовна скончалась. Поскольку брак их с режиссером никогда не оформлялся, Анатоль ей по закону никто, а Всеволод единственный родной сын. Через полгода после кончины матери он стал полноправным владельцем апартаментов. И кому они теперь достанутся?
– Анатолю и Агате, – предположила я.
– Нет, одной вдове! – заявила Антонина.
– Отец имеет права на имущество сына, – возразил Пономарев.
– Фокус в том, что Анатолий Сергеевич никогда официально не признавал мальчика своим ребенком, – объяснила Тоня. – Фамилия у Всеволода Авдеев, отчество Анатольевич, но это ни о чем не говорит.
– Режиссер взял сына к себе жить, но не стал оформлять отцовство? – поразилась я. – Почему?
Тоня пожала плечами.
– Вопрос не ко мне. Анатоль человек со странностями. А теперь Сева умер, и квартира перейдет к Агате. Представляешь, сколько стоят пятикомнатные хоромы на Патриарших?
Дверь в спальню распахнулась без стука.
– Хочу знать, что случилось с моим мужем, – сердито сказала с порога Агата. – Почему мне ничего не рассказывают?
Гриша отвел глаза в сторону.
– В случае насильственной смерти…
– Мне плевать! Я хочу знать правду! – заорала молодая вдова. – Немедленно, сию секунду! Что произошло с Севкой?
Меня покоробило имя «Севка» в ее устах, и я сухо произнесла:
– Горе, как правило, плачет.
Вдова на секунду замерла, потом закричала:
– Что она говорит?
– Вы сейчас плохо изображаете скорбь, – спокойно заметила я. – Кстати, Азамат уже в курсе? Ваш любовник знает о кончине законного супруга? Впрочем, глупый вопрос. Естественно, Азамат слышал об этом.