– Здесь, за городом, гораздо приятнее, – сказал Слоун, – Господи, репортеры придут в неистовство, когда узнают об убийстве полицейского.
– Да, проблем не оберешься, – согласился с ним Лукас, – Хорошо, что он не наш.
– Четыре трупа за пять дней, – сказал Слоун, – Уонамейкер – пятая за неделю. И возможно, что убийств будет шесть. Мы сейчас расследуем смерть одной старухи, которая преставилась в своей постели. Кое-кто думает, что ей помогли. Но пока официальная версия – естественная смерть.
– Ты занимался бытовухой на Дюпон? – спросил Лукас.
– Да, в ход пошли молоток и долото.
– Какая неприятность, – ухмыльнулся Лукас.
– Прямо между глаз.
На Слоуна это явно произвело впечатление. До сих пор он с такими преступлениями не сталкивался, а новизна в убийствах – редкость. По большей части им приходилось иметь дело с каким-нибудь полупьяным типом, который, почесываясь, заявлял: «Знаете что, она меня вывела из себя».
– Жена дождалась, когда он уснет, и бум! Даже бум-бум-бум. Долото прошло насквозь до самого матраса. Она вытащила его, засунула в посудомоечную машину, включила ее и позвонила в «девять-один-один». Знаешь, я начал опасаться засыпать ночью. Если увидишь, что твоя старушка на тебя уставилась…
– А что с точки зрения самозащиты? Она подвергалась неоднократному насилию с его стороны?
– Пока ничего. Она сказала, что внутри у нее стало горячо и она поняла, что больше не может терпеть того, что он лежит рядом, храпит и пускает ветры. Знаешь Донована из прокуратуры?
– Да.
– Он говорит, что предъявил бы обвинение в убийстве второй степени, если бы был один «бум», – сказал Слоун, – Но, учитывая «бум-бум-бум», намерен классифицировать его как первую степень.
Перед ними неожиданно выскочил грузовик. Выругавшись, Слоун ударил по тормозам и обогнал его справа.
– Дело Луиса Кэппа? – спросил Лукас.
– Мы взяли его, – с довольным видом доложил Слоун, – Два свидетеля, один из них его знает. Кэпп выстрелил в парня три раза и забрал сто пятьдесят баксов.
– Я десять лет гонялся за Луисом и ни разу пальцем его не тронул, – сказал Лукас. В его голосе прозвучало сожаление, и Слоун посмотрел на него и ухмыльнулся, – А что с защитой?
– Ерунда, – ответил Слоун, – «Это сделал кто-то другой». Только на сей раз ничего у него не получится.
– Сукин сын никогда не отличался особым умом, – сказал Лукас, представив себе Луиса Кэппа: громадный, с огромным животом, руки как бревна, штаны висят под брюхом, так что шов болтается почти у самых колен, – То, что он совершил, так бесхитростно, что нужно находиться рядом, чтобы поймать его. Подходит к жертве сзади, бьет по голове и забирает бумажник. Думаю, за свою карьеру он ограбил человек двести.
– Он тупой и очень мерзкий.
– Это еще слабо сказано, – согласился с ним Лукас, – Итак, что у нас остается? Насильник хмонг[4] и пострадавшая от него официантка?
– Не думаю, что нам удастся взять хмонга. Впрочем, у девушки под ногтями обнаружили фрагменты кожи.
– Так-так.
Лукас кивнул с довольным видом. Кожа под ногтями – всегда хорошо.
Его вынудили уволиться из департамента два года назад после драки с сутенером. Он полностью посвятил себя собственной компании, которая изначально появилась на свет для создания игр. Молодые компьютерщики, работавшие с ним, предложили ему еще одно направление, и он начал писать симуляции для полицейской диспетчерской службы. Лукас зарабатывал очень приличные деньги, когда новый шеф предложила ему вернуться.
Он не мог снова стать детективом, поэтому получил политический пост заместителя начальника полиции. Как и раньше, в его обязанности входил сбор информации. Лукас выполнял две задачи: сажал за решетку самых опасных и активных преступников, а также прикрывал департамент в случае нестандартных правонарушений, которые могли привлечь внимание средств массовой информации.
– Постарайся сделать так, чтобы эти придурки не могли напасть на нас из засады, – сказала шеф.
Уговорить Лукаса вернуться было не просто: он отказывался, правда не слишком долго. Впрочем, бизнес ему наскучил, и в конце концов он нанял на полный рабочий день администратора, в обязанности которого входило управление компанией, а сам принял предложение начальника полиции.
Он провел на улицах города месяц, пытаясь восстановить свою сеть, но это оказалось труднее, чем он думал. За два года очень многое изменилось.
– Странно, что у Луиса было оружие, – сказал он, – Раньше он пускал в ход дубинку или кусок железной трубы.
– Сейчас у всех есть пистолеты, – откликнулся Слоун, – У всех. И стреляют из них не задумываясь.
Сен-Круа представлял собой полосу серого бетона под мостом Хадсон. Парусные и моторные лодки усеивали поверхность реки, точно белое конфетти.
– Тебе нужно купить пристань для яхт, – сказал Слоун, – А я бы работал у тебя на заправке. Знаешь, мне кажется, это здорово.
– Мы выйдем здесь, или ты решил прокатиться до Чикаго?
Слоун перестал оглядываться по сторонам, нажал на тормоза, подрезал микроавтобус, съехал с автострады на первом съезде в Висконсин и покатил на север, к Хадсону. Впереди, вокруг лодочной пристани, рассредоточилось около полудюжины карет «скорой помощи», патрульные в форме заворачивали все машины в сторону от причала. Двое полицейских стояли около мусорного бака, засунув большие пальцы за ремни форменных брюк. Сбоку от них широкоплечая женщина со светлыми волосами, в темном костюме и солнечных очках разговаривала с третьим копом. Складывалось впечатление, что они спорят.
– Вот черт, – выругался Слоун, когда они подъехали ближе. Он опустил окно и крикнул патрульному, руководящему движением: – Полиция Миннеаполиса.
Коп махнул рукой в сторону парковки.
– Что такое? – спросил Лукас, глядя на блондинку, которая размахивала руками.
– Проблемы, – сказал Слоун и приоткрыл дверь, – Это Коннел.
Худощавый помощник шерифа со смуглым, морщинистым лицом разговаривал около мусорного бака с полицейским из городского управления. Когда «порше» остановился на парковке, помощник шерифа мимолетно ухмыльнулся, что-то крикнул парню, спорившему с блондинкой, и снова повернулся к своему собеседнику.
– Хелстром, – сказал Лукас, подумав немного, – Ди-Ти Хелстром. Помнишь профессора, которого убил Карло Друз?
– И что?
– Его нашел Хелстром, – ответил Лукас, – Отличный мужик.
Они выбрались из машины. Помощник шерифа подошел к Лукасу и протянул руку.
– Дэвенпорт, я слышал, что ты вернулся. Заместитель шефа? Мои поздравления.
– Как поживаешь, Ди-Ти? – спросил его Лукас, – Мы не виделись с тех пор, как ты откопал профессора.
– Да уж, тут будет хуже, – сказал Хелстром и потер нос, глядя на мусорный бак.
Блондинка крикнула через плечо полицейского, с которым спорила:
– Эй, Слоун!
Слоун что-то тихонько пробормотал себе под нос и ответил:
– Привет, Меган.
– Дамочка работает с вами? – спросил Хелстром, показав пальцем на блондинку.
– Вроде того, – сказал Слоун.
– Это Слоун, отдел по расследованию убийств полиции Миннеаполиса, – кивнув в сторону приятеля, представил его Лукас.
– Слоун, эй, Слоун, иди сюда! – не унималась блондинка.
– Ваша подружка настоящая заноза, – сказал Слоуну помощник шерифа.
– Стопроцентное попадание, только она не моя подружка, – ответил тот и направился к блондинке, – Сейчас вернусь.
Они стояли на покрытом гудроном лодочном причале с расчерченными местами для парковки машин и трейлеров, будкой кассира и мусорным контейнером.
– Что тут у вас? – спросил Лукас у Хелстрома, когда они направились к контейнеру.
– У нас псих… Думаю, он убил ее на вашей стороне. Здесь нет крови, кроме той, что на ней. Когда он засунул ее в мусорный контейнер, кровотечение уже прекратилось, на земле не обнаружено никаких следов. А крови было много. Господи, ты только посмотри.