Первая страница носила следующее заглавие: «Потомки Короля Моркоу I, Волею Богов Правителя Анк-Морпорка». Длинное и сложное фамильное древо занимало следующую дюжину страниц, пока не достигало слов: «Женат на…» Дальнейшее было вписано карандашом.
– На Дельфине Ангве фон Убервальд, – прочитал Дракон вслух. – Отец – и, ах-ха, сир – барон Гай фон Убервальд, также известный как Сереброхвост; мать – госпожа Серафина Сокс-Блунберг, также известная как Желтоклык, происходящая родом из Орлеи…
Эта часть была большим достижением. Он предполагал, что у его агентов будут серьезные трудности с прослеживанием волчьей стороны в происхождении Ангвы, но оказалось, вопросам родословной горные волки уделяют внимания не меньше, чем люди. Предки Ангвы явно происходили из вожаков стаи.
Дракон, Король Гербов, ухмыльнулся. Ну а к какому виду ты принадлежишь – это уже не так важно. Главное – чтоб щенята вышли породистыми.
Впрочем, ладно. Это было будущее, которое только МОГЛО случиться.
Он отодвинул книгу в сторону. Долгая, очень долгая жизнь дает многое. К примеру, ты постигаешь, насколько изменчивым бывает будущее. Люди говорили что-то типа: «Наши времена мирные» или «Эта империя будет жить тысячу лет», и меньше чем через полпоколения никто даже не помнил тех, кто такое сказал. Не помнили, что именно они сказали и где толпа похоронила их останки. Историю меняют мелочи. Достаточно самого обычного росчерка пера.
Дракон взял другую книгу. На обложке было написано: «Потомки короля…». Интересно, как этот человек себя назовет? Такое предсказать практически невозможно. Ну а пока…
Дракон взял карандаш и вписал некое слово. Получилось: «Потомки короля Шноббса».
После чего Дракон улыбнулся свету свечей.
Люди продолжают говорить об истинном короле Анк-Морпорка, об истинных наследниках престола, но история учит еще одному жестокому уроку. Который гласит – зачастую словами, написанными кровью: настоящий король тот, кого короновали.
Книги заполняли и эту комнату. Таково было первое впечатление: нудная и угнетающая книжность.
Отец Трубчек лежал прямо на развалившейся куче книг. Несомненно, он был мертв. Никто бы не выжил после такой потери крови. И никто не смог бы долго оставаться живым с головой, похожей на спущенный футбольный мяч. Как будто кто-то стукнул по ней булавой.
– Отсюда с диким криком выбежала старушка, – отдавая честь, отрапортовал констебль Посети. – Я вошел и застал все в таком вот виде, сэр.
– Именно в таком, констебль Посети?
– Так точно, сэр. И меня зовут Посети-Неверующего-С-Разъяснительной-Брошюрой, сэр.
– А кто была та старушка?
– Она назвалась госпожой Канаки, сэр. Сказала, что всегда приносит ему еду и обслуживает его.
– Обслуживает?
– Ну, вы понимаете, сэр. Убирает и подметает. На полу и правда валялся поднос с разбитым кувшином и рассыпанной кашей. Старушка, которая обслуживала старика, наверняка была потрясена до глубины души, обнаружив, что кто-то обслужил ее клиента раньше.
– Она трогала его?
– Говорит, что нет, сэр.
Это означало, что старый священник умер самой аккуратной смертью, какую Ваймс когда-либо видел. Руки его были сложены на груди. Глаза закрыты.
И что-то похожее на скрученную бумажку было воткнуто в его рот, придавая трупу неуместно развязный вид, как если бы он решил выкурить последнюю самокрутку, перед тем как умереть. Ваймс осторожно вытащил бумажку и развернул ее. Она была покрыта четко выведенными, но незнакомыми буквами. Единственная полезная информация, которую можно было извлечь, состояла в том, что автор этих строк использовал единственную доступную в избытке жидкость, разлитую по комнате.
– Фу, – поморщился Ваймс. – Кровь вместо чернил. Кто-нибудь может понять, что здесь написано?
– Сэр!
Ваймс закатил глаза.
– Да, констебль Посети?
– Посети-Неверующего-С-Разъяснительной-Брошюрой, сэр, – обиженно поправил констебль Посети.
– …Неверующего-С-Разъяснительной-Брошюрой[7]. Я как раз хотел договорить, констебль, – кивнул Ваймс. – Ну?
– Это древний клатчский, – сказал констебль Посети. – Наречие одного из племен, живущих в пустыне и называющихся кенотинами, сэр. У них древняя, но впавшая в фундаментальное заблуждение религия и…
– Да, да, да, – быстро перебил Ваймс, который уже научился упреждать попытки констебля Посети перевести разговор на душеспасительные темы. – Но ты знаешь, что тут написано?
– Могу узнать, сэр.
– Хорошо.
– Кстати, сэр, была ли у вас возможность проглядеть те брошюры, которые я недавно вам дал?
– Я был очень занят! – автоматически ответил Ваймс.
– Ничего страшного, сэр, – тут же откликнулся Посети и улыбнулся изнуренной улыбкой борца с вездесущим злом. – Надеюсь, у вас как-нибудь найдется минутка…
Страницы из сброшенных с полок книг были вырваны и разбросаны повсюду. На многих алели пятна крови.
– Некоторые из этих книг, похоже, касаются религии, – заметил Ваймс. Он повернулся. – Детрит, огляди здесь все, хорошо?
Детрит, очерчивавший труп мелком, поднял голову.
– Так точно, сэр. Но что мне искать, сэр?
– Все, что найдешь.
– Так точно, сэр.
Ваймс с ворчанием присел на корточки и потыкал пальцем в серое пятно на полу.
– Грязь, – задумчиво проговорил он.
– Енто на полу бывает, сэр, – подсказал Детрит.
– Только это белая грязь. А у нас здесь чернозем, – ответил Ваймс.
– А, – догадался Детрит. – Улика.
– Или просто грязь. Одно из двух.
Ваймс заметил кое-что еще. Кто-то пытался привести в порядок книги. Несколько дюжин томов были сложены в одну аккуратную башню, толщиной в одну книгу; самые большие фолианты уложили в основание, ровненько, один к другому.
– Вот чего я НЕ ПОНИМАЮ, – сказал Ваймс. – На покойного напали. Была борьба. Потом кто-то – может, он сам, умирая, а может, убийца – пишет что-то, используя кровь бедняги. Аккуратно сворачивает бумажку и засовывает умирающему в рот на манер конфетки. После чего старик отдает богам душу, кто-то закрывает ему глаза, укладывает его аккуратно, строит башню из книг и… что? Спокойненько выходит в бурлящий круговорот под названием Анк-Морпорк?
7
Констебль Посети был родом из Омнии, страны, издревле придерживающейся мнения, что в веру лучше обращать пыткой и мечом. Разумеется, со временем методы стали более цивилизованными, но омниане до сих пор энергично и неутомимо разносили свое Слово, просто сменив оружие. К примеру, констебль Посети проводил выходные в компании со своим собратом по вере Порази-Неверующего-Ловкими-Аргументами, обходя округу, стучась в двери и заставляя людей прятаться за мебелью.