• Родители: «Нужно больше учить детей принимать во внимание других людей и иным социальным навыкам. Преподавание предметов наверняка ведется качественно, но, как мне кажется, нужно больше думать о том, что в школе учат для того, чтобы легче было идти по жизни». «Чтобы учили не предметам, а учеников».
Последнее процитированное мною родительское высказывание – мое любимое: «Чтобы учили не предметам, а учеников». Чтобы не учили математику (которая как наука за тысячи лет и так основательно продвинулась вперед), а обучали бы того маленького школьника, который математику не знает и который в данный конкретный момент, возможно, еще не способен на ней сосредоточиться – или ему вообще все равно, что это за теорема Пифагора и для чего она пригодится ему в будущем, если у него в голове крутятся те гадости, которые он услышал о себе на перемене. Если ребенок чувствует, что он хуже, чем другие, меньше достоин уважения, меньше значит, гаже и противнее, чем любой другой, потому что никто и никогда не хочет поболтать с ним по‑дружески или даже взглянуть на него без усмешки. Одной только теоремы Пифагора (точно так же как и – согласно расхожему примеру – семени) недостаточно: нужно еще, чтобы ученик имел возможность ее воспринять. (Нельзя сажать семя в мерзлую землю, скажет внутренний голос.) Большинство из нас наверняка помнит, что a 2 = b 2 + c 2. Но я готова поверить, что многие не забыли, каково это, когда неправильно отвечаешь на уроке и учитель поджимает губы, качает головой, а класс начинает ржать. Отвратительное ощущение.
«Одиночество меня пугает, потому что оно напоминает мне о детстве, когда я от него чуть не умер. В младшей школе я вечно был один, никто не хотел со мной дружить, потому что я был не такой, как все. На каждой перемене я мялся возле колонны, пока другие дети играли вместе, и в горле у меня был комок. Меня начали дразнить. Обзывались, толкали, шарили в моих вещах. Я всегда был один: сидел дома за компом или гулял в лесу. В итоге у меня началась депрессия, я перестал есть и был готов покончить с собой».
Таким образом, благополучие детей поддерживается на уровне системы и инструкций, то есть все вроде бы должно быть хорошо. Дети и подростки получают помощь сразу, и ее оказывают до тех пор, пока школьник не начинает справляться самостоятельно. Не правда ли? В реальности ответ, разумеется, «нет». У нас далеко не все в порядке, слишком много детей и подростков чувствуют себя плохо, помощи подчас не добиться, даже если попросишь, и каждый раз, когда сокращают бюджет, больше всего экономят на детях и подростках.
Реальность одиноких – отсутствие друзей и приятелей
«Мне снова пришлось поставить телефон на зарядку, и я начал думать, зачем я вообще это делаю. Я посмотрел список звонков, и в нем не было ни одного номера. С другой стороны, звонки запоминаются только за 60 дней. Потом я посмотрел сообщения. Последнее пришло 13.02.2013 (а сегодня 29.07.2013). И то это было какое‑то предложение от Sonera: что одинокому вообще делать с телефоном? Все равно никто не позвонит, так что я вполне могу от него избавиться».
Среди наших школьников доля испытавших более или менее продолжительное одиночество составляет 10–20 %. Да, практически каждый пятый в какой‑то момент подавлен и скверно себя чувствует из‑за того, что у него нет никого, кто бы его выслушал, кому можно было бы довериться и с кем можно было бы поделиться, потрепаться или просто побродить по городу, сварить кофе или сравнить на переменке впечатления от консольных игр. Одинокие есть в любой возрастной группе, однако больше всего одиночества среди детей и подростков (в данном случае оно имеет особо тяжелые последствия). Следующий пик одиночества – в основном уже среди людей пожилого возраста.
«Одиночество школьников, увы, – печальная реальность. Я сам был слишком „взрослым“ и тонкокожим ребенком, и друзья у меня появились только в старших классах, когда я сам многое понял и научился над собой смеяться.
Я от всего сердца желаю, чтобы нашлось хоть какое‑нибудь решение этой проблемы, только не знаю какое. Особенно в младших классах дети еще только осваивают социальные навыки и обстановка весьма похожа на происходящее в обезьяньей стае: у каждого есть свое место в иерархии, и нарушителям приходится ощутить ее важность на своей шкуре. И даже если у кого‑то хватит решимости дружить с находящимся на самом дне изгоем, в результате мы с большой вероятностью получим двух изгоев. Если в ситуацию вмешиваются учителя, к обидному прозвищу того, кто попросил о помощи, добавляют слова "училкин любимчик"».
Под «плохим самочувствием», связанным с одиночеством, я подразумеваю не какую‑то ерунду, на которую и жаловаться‑то не стоит, а реальные и жестокие душевные страдания, которые мешают жить обычной жизнью. То же самое имеют в виду и сами одинокие. Ниже приведены описания этого ощущения, сделанные одинокими детьми и подростками.