Могло быть и хуже, утешил его Шеф, когда узнал о полученном им в наказание назначении. Сам Шеф сумел выторговать себе отставку. КБ же оставалось до пенсии еще несколько лет, и увольнение было бы для него тяжким ударом. Вместо этого он получил всего лишь понижение по службе.
КБ вынужден был с этим согласиться.
Его чемодан въехал в аппарат, и он подумал о том, сколько скотча накупит в дьюти-фри. Одну бутылку выпьет, когда будет лететь в Екатеринбург, а вторую — пока будет трястись до Алма-Аты, на забытую Богом базу, которой на следующие четыре года суждено стать его домом.
Он все еще размышлял о выпивке и тут вдруг понял, что его чемодан так и не выехал из аппарата. Сотрудник службы безопасности, уставившись в экран, то пускал транспортную ленту вперед, то подавал назад.
Подошел второй, они о чем-то пошептались. А затем КБ провели в душную комнатку с тяжелой дверью. Расстегнули молнию на чемодане, и КБ увидел там пакет, судя по всему, с кокаином. Пакет тянул на полмиллиона долларов.
Чьи-то тяжелые руки легли ему на плечи, и КБ не смог сдержать улыбку. Схожесть сюжетов его очень позабавила.
Паркхерст, тюрьма Ее Величества, остров Уайт.
Юридические дебаты тянулись бесконечно долго. Но Бен понимал, что его положение ухудшается с каждым днем.
Того, что Бен украл пропуск и незаконно проник в здание МИ-6, было достаточно, чтобы засадить его за решетку до старости.
Весь день его донимала муха, летавшая по камере. Он дочитал очередную главу «Лудильщика, точильщика…» Джона Ле Карре и лег спать.
На следующее утро у мухи появилась подружка. После завтрака их стало четыре, потом восемь. Незваные гости брались невесть откуда.
Но это происходило не только у Бена в камере. Он заметил, что работники кухни ринулись прочь со своих рабочих мест.
А мух все прибывало. Двенадцать. Двадцать. Сорок.
К концу недели тюрьма напоминала растревоженный улей. Начальник тюрьмы созвал экстренное заседание. На следующее утро прибыл отряд дезинсекторов. Начальник тюрьмы решил, что быстрее и проще будет воспользоваться услугами местной фирмы, чем ждать помощи из Лондона. Пока она поступит, мухи здесь все заполонят.
Бен сидел у себя в камере и запрещал себе надеяться попусту. Слишком уж это опасное предприятие.
Он услышал шаги, увидел дезинсекторов в белых защитных костюмах. Они обрабатывали стены, полы, двери.
И тут поднялся крик.
И охранники, и заключенные орали:
— Прекратите немедленно!
Облака химикатов расползались по зданию. Дышать было невозможно. Раздался сигнал тревоги. Немедленная эвакуация.
Охранники побежали открывать двери камер.
Начальник тюрьмы все продумал. Пока идет обработка помещений, заключенных можно будет держать в спортзале. Заключенных пересчитывали по головам, но часть из них уже отправили в изолятор. Остальные пока оставались в здании. Так что пересчитать всех было непросто.
Суматоха продолжалась. Дезинсекторам нужно было съездить за новой порцией химикатов. Никто не заметил, что команда из двадцати человек увеличилась еще на одного и что из пяти машин, прибывших к тюрьме, только четыре поехали назад тем же путем.
Бен сидел в фургоне и ошарашенно смотрел на своих спасителей. Те сняли защитные костюмы и протянули ему обычную одежду.
Двое из них удивительно напоминали Джейми и Люси.
— Надевай, — сказал похожий на Джейми.
Бен тупо смотрел на одежду.
— Все в порядке. Один раз я такое уже видела, — сказала та, которая походила на Люси.
И тут Бен понял, что никакие это не двойники.
Глава четырнадцатая
Во времена холодной войны Билл Тремэйн выполнял секретное задание в Восточной Германии. Как-то прохладным воскресным днем он должен был встретиться с двумя связными из Англии — с Томасом Ньютоном и Карлом Бернардом, известным также как КБ. Он, разумеется, знал их под другими именами. Но после их предательства он поставил целью выяснить их настоящие имена и сделать все, чтобы справедливость восторжествовала.
И Ньютон, и КБ жили тогда припеваючи. Они открыли для себя перспективы, которые предоставлял черный рынок в Восточной Германии. Билл Тремэйн подозревал, что оба тайком занимаются махинациями, и с молчаливого согласия своего непосредственного начальника начал собирать на них досье.
Именно поэтому, когда холодным октябрьским днем 1977 года Тремэйн пришел на встречу, там никого не было. Никого, если не считать агентов восточногерманской секретной службы.