— О барышне Гайской. Я сказал Мирке, что ей стало плохо и она попросила меня, чтобы я проводил ее наверх.
— А барышня Крамперова?
— Она меня немного подколола из-за этого.
— Вы ей сообщили о подслушанном на пляже разговоре?
— Нет, не сообщил.
— Почему?
— А зачем?
— Значит, ваша невеста… — Он упрямо продолжал так именовать Мирку, хотя я ляпнул не подумавши и уже начинал об этом жалеть. — Ваша невеста понятия не имела, что в кафе зашли жена Баудыша и ее брат?
— Вероятно, нет, — ответил я. — Когда пан Кавалир отвел доктора от стойки, она назвала его «каким-то мужчиной». О том, что это зять доктора, она узнала только от управляющего Богачека.
— После того как он вернулся от дежурного?
— Да. Но в это время Алиса Гайска была уже час как мертва.
— Откуда вы знаете? — накинулся он на меня, но я не дрогнул.
— От вас. Вы сказали, что смерть наступили около полуночи.
Он слегка усмехнулся.
— Ладно. Скажите-ка мне еще одну вещь: кто побывал в ванной до нашего прихода?
— Сначала доктор Баудыш, который обнаружил мертвую Алису. После него я и, наконец, управляющий отелем Богачек.
— Барышня Крамперова не заходила?
— Нет. Она осталась в восемнадцатом номере.
— Как попал в ванную Богачек?
— Я послал за ним Баудыша. Как управляющий, он должен был узнать, что случилось. А еще я предложил ему немедленно сообщить вам и закрыть отель.
Капитан Адам одобрительно кивнул и не замедлил спросить:
— Воду из ванны спустили вы или пан Баудыш?
— Я.
— Вспомните, какой кран вы крутили?
— Я брался за оба. Но открыт был только один — с синей меткой.
— Точно?
— Ручаюсь. Кстати вода текла совсем чуть-чуть, стоило мне легонько повернуть кран — она остановилась.
— Значит, все-таки холодная?
— Да. Второй кран был полностью закрыт. Мне сразу же пришло в голову, что это похоже не на несчастный случай, а на убийство, и убийца оставил так называемые следы. В холодной воде она бы, конечно, не стала купаться.
— Ну, — снисходительно улыбнулся капитан, — заключение логичное, но слишком поспешное, пан Кабеш. Гайска могла постепенно охлаждать воду, а потом ей стало дурно…
— Тогда отчего вы спросили, какой кран был открыт?
— Для точности, — ответил капитан и добавил: — Все, пан Кабеш, благодарю вас.
Я встал.
— Можно вернуться в свою комнату?
— Пока вынужден попросить, чтобы вы остались в кафе. Очень хотите спать?
— Да нет. Останусь в кафе, — заявил я и вышел из кабинета в коридор. Только здесь удалось перевести дух. Беглым огнем вопросов капитан совсем заморочил мне голову. Сразу видно, что он на этом деле собаку съел. И все-таки я не сказал ему то, что не хотел сказать. В конце концов речь шла о пустяке. Я, во всяком случае, верил, что скомканная бумажка, на которой Алиса написала несколько слов Мирке, никакого отношения к убийству в ванне не имеет.
11
Я вернулся в кафе и остановился у бара.
— Вам можно позавидовать, — обратился ко мне управляющий.
— Не стоит, — ответил я. — Мне приказано оставаться под рукой… Можно как-нибудь устроить стакан сока?
— Да, конечно, — сказал Богачек, а барменша поднялась, чтобы его мне приготовить. Старший из официантов, который обслуживал нас вечером и должен был подтвердить мое алиби без четверти двенадцать, наклонился ко мне и доверительно прошептал:
— Непонятно, чего они нас всех таскают. Ту девчонку наверняка пристукнула законная жена. Она же сидела у конторки когда вы провожали покойницу наверх.
— А вы меня видели? — обрадовался я.
— Ну, да, — сочувственно кивнул официант. — И дежурный тоже, так что вам бояться нечего, вы тут ни при чем. Зато она в этом деле завязла по уши, уж вы мне поверьте. Как только вы вернулись в кафе, она потребовала, чтобы Гермох соединил ее с той девчонкой по телефону. Но не дозвонилась и тут же исчезла, как сквозь землю провалилась. Гермох свидетель.
Я улыбнулся:
— Да, так называемый коронный.
Официант приложил палец к губам.
— Тс-с, тот парень за нами следит, — Он повел глазами в сторону подпрапорщика.
— Ну и пускай себе следит, — отозвался его младший коллега. — Мы не преступники, а свидетели.
Богачек огорченно вздохнул:
— Разгар сезона, а тут такой кошмар… Я считаю, что она просто поскользнулась в ванне, ударилась головой, потеряла сознание, глотнула пару раз и…
— …аминь, — завершила барменша версию своего шефа и поставила передо мною запотевший стакан желтого апельсинового сока.
Я вынул кошелек, но управляющий махнул рукой:
— За счет заведения, доктор. Расходы на всю эту катавасию списываем как чрезвычайные.
Однако старший официант не согласился с теорией своего начальника. Он решительно завертел лысой головой и заявил:
— Если бы так! Только зря вы, пан управляющий, не верьте, никакого несчастного случая, это убийство на совести во-он той. — Он мотнул подбородком в сторону Власты Баудышовой. — Сами посудите, уважаемые, у нее же явный повод для убийства.
— Мотив, — поправил его младший коллега.
— Что в лоб, что по лбу, — возразил официант и продолжал: — Она приехала уговорить мужа вернуться к ней. Сразу же послала к нему братца, и, пока тот с ним ругался, она потихоньку пробралась наверх. А та как раз сидела в ванне. Оставалось только схватить ее за волосы и подержать под водой — трудно, что ли? Ну, — торжествующе заявил он, — что вы на это скажете?… А потом захотели здесь поселиться, вроде бы удирать им незачем.
— А откуда она взяла ключ? — вмешался я. — Когда мы ее нашли, заперто было изнутри. А ключ от нашей половины апартаментов был в сумочке у моей невесты.
Официанту крыть было нечем.
— А вы не оставили случайно номер открытым? — попробовал он выкрутится.
— Нет, — отверг я это предположение. — Я точно знаю, что запер дверь.
На помощь официанту пришел его коллега.
— А кто сказал, что она обязательно зашла через дверь? Может по лестнице?
— Какой еще лестнице? — удивился я.
— Которую нашел Гермох, — снова заговорил старший официант, — Когда он пошел запирать задний ход, чуть не упал из-за нее. Обычно она висит на стене за гаражами, а тут вдруг лежала у самого отеля. Кто-то оттащил ее метров на пятнадцать. Убийца мог спокойненько залезть в девятнадцатый номер через балкон. А следы затереть уже не успел. Кто-то его спугнул, так что лестницу бросил и убежал.
— Ерунда! — громогласно заявил управляющий, но тут же снизил голос до шепота. — Лезть по приставной лесенке в «девятнадцатку» через балкон — перестаньте, пан Рыхтера, не смешите. Тогда надо было поставить лесенку прямо перед главным подъездом, где полно света.
На этом наша беседа прервалась. В задних дверях появился капитан Адам.
— Пани Баудышова, прошу вас, — произнес он.
Власта Баудышова встала. Брат ободряюще пожал ей локоть, а старший официант триумфально прошептал:
— Вот видите!
Я взял стакан с соком и направился к столу, где сидели Мирка и Гана Богачкова.
— Вы тоже нашли убийцу? — усмехнулся я.
— Ты в самом деле думаешь, что ее кто-то убил? — спросила Мирка.
— Увы.
— Увы «да» или увы «нет»? — уточнила пани Гана.
— Увы «да».
Мирка нервно поправила свои тициановские локоны.
— Бедняжка Алиса, — вздохнула она.
— Вы слышали последнюю информацию насчет лестницы? Пану официанту Рыхтере втемяшилось в голову, что убийца залез на место преступления через балкон. Смех, правда?
Гана кивнула:
— Карел что-то говорил, но… Лезть в «девятнадцатку» по приставной лестнице очень рискованно, правда?
— Полностью с вами согласен, такую дурость не могу себе представить.
— Можешь, — вмешалась Мирка. — Только вспомни! Когда пан Богачек говорил нам о скандале насчет ночлега, — она незаметно кивнула в сторону Петра, — ты еще сказал, что он способен подглядывать в замочную скважину или приставив к балкону лестницу, чтобы проверить, кто с кем спит… А ты, Гана, помнишь?