Норби схватил Джеффа за руку и телепатически обратился к нему:
«Мне не нравятся эти существа, Джефф».
«Ты испугался бы даже мыши, Норби, если бы впервые увидел ее».
«Я не боюсь. Просто у меня появилось плохое предчувствие. Мне не нравятся их голоса».
«Ты завидуешь каждому, у кого хороший слух».
Норби сердито вырвал свою руку.
— Тогда иди, — вслух сказал он. — Вы, земляне, слишком глупы, чтобы сразу распознать опасность. А также слишком пугливы, чтобы хоть раз осмелиться выставить себя трусами. Вы всегда втягиваете меня в неприятности вместе с вами. В общем, я тебя предупредил. Можешь идти к этим безобразным скользунам, потому что именно так их следует называть. Фу!
— Не будь таким занудой, Норби, — сказал Фарго. — Их голоса прекрасны… Но прозвище скользуны, пожалуй, им подходит.
Когда они вышли из воздушного шлюза и ступили на коричневую почву Мелодии, голова Эйнкана дернулась от удивления.
— Вы слышите? Сопрано… далеко отсюда.
— Хм-м, — промямлил Фарго. — Чудесный голос.
— Он не просто чудесный. Это настоящий иззианский голос, и он выпевает слова нашего национального гимна, в то время как туземцы лишь выводят мелодию. Должно быть, это поет принцесса. — Голос Эйнкана дрожал от волнения.
— Действительно, скользуны не поют слов, только мелодию выпевают, — признал Фарго. — Может быть, у них нет другого языка, кроме музыки? С моим абсолютным слухом я смогу быстро выучить любой музыкальный язык.
— Что ж, можно попробовать, — согласился Йоно. — А пока что, я предлагаю пройти форсированным маршем между рядами скользунов к тому месту, где находится принцесса. Готовы? Раз-два, левой!
Эйнкан, не разобравший его слова или воодушевленный близостью принцессы, молнией метнулся в сторону и исчез за деревьями.
— Пусть уходит. — Фарго пожал плечами. — Если он нарвется на неприятности, то я не огорчусь.
Джефф шагал вперед вместе с Норби, обеспокоенный размолвкой с маленьким роботом и его словами о какой-то опасности, исходившей от скользунов. «Но это совершенно невозможно», — думал он. Они казались маленькими и хрупкими, не имели видимого оружия и одежды, где можно было бы спрятать оружие. Они не выказывали признаков враждебности — всего лишь сферические оранжевые тела, семенящие липкие ножки да головы-швабры.
Земляне вышли на поляну, обнесенную крепкой и высокой деревянной изгородью. Повернувшись, они зашагали вдоль изгороди и подошли к проему, через который можно было видеть другую ограду, на этот раз из переплетенных прутьев. Дверца этой ограды была закрыта.
Маленькие скользуны музыкально зачирикали и изменили свое пение. Теперь оно напоминало причудливую симфонию с солирующими рожками. Скользуны оказались впереди и запели перед дверью. В следующее мгновение оранжевая волна других «мелодистов» выплеснулась из узкого прохода между двумя изгородями. Новые скользуны что-то запели, обращаясь к первой группе. Те пропели в ответ. Потом они столпились у внутренней двери, каким-то образом открыли ее и выстроились по обе стороны прохода, распевая и кланяясь землянам.
— Может быть, стоит сначала заглянуть внутрь, а потом уже зайти? — спросил Джефф.
— Там человеческие существа, — сообщил Норби. — Пятеро, согласно моим датчикам.
— По словам Эйнкана, на борту «Челленджера» находились пятеро иззианцев, но если он попал туда, то получается шестеро, — заметил Фарго.
— Джефф, бери Норби и возвращайся на корабль, — распорядился Йоно. — С моей стороны было неосмотрительно не оставить никого на страже. Меня очаровало их пение.
— Кажется, это не так-то просто сделать, сэр, — сказал Джефф. Он указал назад, где кучка скользунов заблокировала выход через первую ограду.
— Я тебе говорил, — слабым голосом произнес Норби.
Скользуны помахали своими головами-швабрами и поклонились. Потом они внезапно замолчали. Когда никто из землян не отреагировал, они снова запели. В коротком музыкальном пассаже слышалась вопросительная интонация.
— Они хотят знать, чего мы хотим? — спросил Йоно.
— Очевидно, они понимают наш язык не лучше, чем мы понимаем их пение, — отозвался Фарго. — Может быть, мы не выполнили какой-нибудь ритуал вежливости.
— Точно, — поддержала Олбани. — Они хотят, чтобы мы запели им в ответ.
— Харрумф! — произнес Йоно, прочищая горло. Потом он запел на мотив «Дубинушки»: — При-и-вет вам, при-и-вет вам! Мы пришли к вам в гости с миром!