— Кадет, — пророкотал адмирал, — ты не знаешь, куда запропастился твой брат? Я не могу связаться с ним.
Йоно снял плащ, представ в великолепном мундире, сверкающем рядами медалей и орденских планок, большинство из которых мог носить лишь глава Космического управления Солнечной федерации.
Джефф не сомневался, что адмирал не имеет привычки наносить визиты кадетам Космической Академии, даже сиротам, а также их старшим братьям, даже числящимся на тайной службе.
— Фарго будет к обеду, адмирал.
Йоно потянул носом воздух:
— Что бы у вас ни варилось, это пахнет лучше, чем синтетика, которой меня кормили на совещаниях за последнюю неделю. Если мы будем продолжать питаться подобным образом, то никогда не справимся с новой шайкой пиратов, объявившихся в Солнечной системе. У меня даже возникает искушение самому присоединиться к ним.
Он снова принюхался:
— В вашей земной пище нет той изюминки, к которой привыкли мы, выросшие под куполами марсианских колоний. Лично я не думаю, что вы умеете правильно использовать пряности. Может быть, я продемонстрирую…
— Еда уже почти готова, сэр, — заметил Джефф. — Слишком поздно вносить исправления.
Адмирал славился своими экзотическими вкусами. Было известно, что если блюдо ему нравится, то оно практически несъедобно для любого другого человека.
— Могу ли я узнать, чем мы обязаны вашему визиту? — осторожно спросил кадет.
— Похоже, пахнет жареными цыплятами, — пробормотал Йоно.
— Есть еще мясной рулет. Кстати, Олбани Джонс тоже придет.
— Мясной рулет можешь оставить себе, зато цыплята меня устраивают. Полагаю, вам следовало бы сначала поинтересоваться, почему я не позвонил заранее. — Йоно тяжело опустился на кушетку. — Насколько мне известно, ваш телефон прослушивается шпионами из Союза изобретателей. Это серьезный противник, сильный и тщеславный. Они горят желанием овладеть секретом миниатюрного антигравитационного устройства, вроде того, какое есть у Норби. Поэтому я пришел сюда тайно — предупредить, что члены Союза изобретателей могут попытаться похитить твоего робота. Возможно, это произойдет очень скоро.
— Нет! — воскликнул Джефф. — Они же разберут Норби на части! Я им не позволю!
— Союз изобретателей уже давно бьется над устройством мини-антиграва, и, похоже, его руководители теряют терпение. То же самое можно сказать и кое о ком еще. Все устали от громоздких антигравов, которыми можно оснастить шестиместную машину. Даже я устал от них. А этот старый сумасшедший космолетчик, Мак-Гилликадди, либо изобрел мини-антиграв, либо нашел его на корабле пришельцев и использовал для починки Норби. Поскольку Мак-Гилликадди давным-давно ушел в мир иной, у нас остается лишь Норби. Ты знаешь, Джефф, как я люблю этого робота, но ты должен понимать, что нужды Федерации…
— Норби не знает, как у него это получается, адмирал. И он не помнит корабля пришельцев.
— Ему и не нужно знать или помнить. Мои ученые из Космического управления проанализируют его содержимое вплоть до субатомного уровня…
— Нет, — твердо сказал мальчик. — Нет, сэр, я этого не допущу. Норби — моя собственность.
Из видеокома послышался семейный сигнал вызова — столь необходимый в этот напряженный момент.
— Уэллс слушает, — сказал Джефф.
Экран осветился, и на нем возникло изображение Фарли Гордона Уэллса — двадцатичетырехлетнего, атлетически сложенного, с голубыми глазами и волнистыми темными волосами. За ним стояла поразительно красивая девушка в униформе манхэттенской полиции. Она выглядела такой довольной, какой бывает женщина, которая находится в обществе Фарго, — по крайней мере, так думал Джефф.
— Привет, чудо-ребенок, — сказал Фарго. — Я все еще в участке. Боюсь, немного опоздаю.
— Привет, престарелый, — отозвался младший Уэллс. — Ты всегда опаздываешь.
— Это Олбани виновата. Профессиональный долг потребовал от нее задержания какого-то опасного каратиста; в результате ей потом пришлось переодеваться, и… — Брови Фарго неожиданно поползли вверх. — Это там адмирал, за твоей спиной? Что я опять натворил?
— Возможно, очень многое, — произнес Йоно. — Но мне пока об этом ничего не известно. Обычный визит вежливости. Жизнь в космических домах очень утомляет, даже в таких больших, как Космическое управление. Разве ты не помнишь мое предложение пообедать вместе, когда я последний раз был в Нью-Йорке?
Фарго опустил брови и насупил их.