— Как хочется иметь побольше времени, чтобы ценить красоту в искусстве и музыке, — вздохнул Йоно, словно отвечая на их мысли. — Да и в людях тоже. Никому не говори, кадет, но даже моя работа в последнее время перестала радовать меня.
— Вы лучший адмирал Земной Федерации со времени ее основания, — чистосердечно заверил Джефф.
Йоно покачал головой и устало сгорбил плечи:
— Может быть, но этого недостаточно, правда? Нет, не надо отвечать. Тебе всего лишь пятнадцать лет, и ты не можешь знать. И не говори мне, будто у меня наступил один из этих нелепых кризисов «середины жизни»… хотя я в самом деле уже перевалил за…
— О нет, адмирал! — одновременно воскликнули Джефф и Норби.
— Я хочу одного: вернуться к моим предкам и обрести надежду, озарявшую их жизнь. Найти ощущение прекрасного, заставившее их украсить резьбой этот кусок слоновьего бивня. Я хочу знать, что означают эти символы!
Джефф старался придумать что-нибудь веселое, потому что адмирал выглядел хмурым и подавленным. Но в следующее мгновение Йоно выпрямился и сердито посмотрел на него.
— Ну что, Другие собираются заставить нас стоять здесь до скончания века?
— Мне очень жаль, адмирал, — пробормотал кадет, пытаясь скопировать жест, который подсмотрел у Рембрандта.
— Во имя великих звезд, чем ты занимаешься? Выполняешь мистические пассы, которые должны превратить меня в табуретку?
— Пытаюсь вытащить сиденья из пола, — ответил Джефф.
— Ты сошел с ума?
Робот быстро подошел к странному маленькому устройству, вмонтированному в стену рядом с полом. Он вытянул сенсорный провод и просунул его в маленькое отверстие в центре устройства.
— Норби тоже сошел с ума? — поинтересовался Йоно. — Или он просто подзаряжается?
— Обычно он подзаряжается в гиперпространстве, поэтому я не знаю, что он сейчас делает, — ответил Джефф. — Норби?
Со слабым шелестящим звуком из пола выползли четыре низких сиденья, покрытые блестящим золотистым материалом.
— Волшебство! — благоговейно произнес Йоно.
— Высокоразвитая технология, — возразил робот, вынув из стены свой сенсорный провод. — Я только что попросил ВЭМ позаботиться об удобствах для существ, которым иногда необходимо сидеть.
— ВЭМ?
Джефф рассмеялся:
— Он так называет компьютер этого корабля. ВЭМ означает «Ваше Электронное Могущество». Ты поздоровался с ним, Норби? Мне казалось, что вы с ВЭМ хорошо ладили.
— Это правда, — робот понизил голос и заговорил на стандартном земном языке: — Вообще-то ее ум оставляет желать лучшего, но недоразвитые эмоциональные контуры ВЭМ явно благосклонны ко мне.
— Это особа женского пола? — пробормотал Йоно на том же языке. — А я-то пытаюсь обрести надежду.
— Вселенная едва не лишилась надежды из-за женщин, — педантично заметил Норби. — Я читал древние мифы.
— В самом деле? — удивился адмирал. — И что же ужасного сделали женщины?
Норби сложил руки за выпуклым бочкообразным корпусом, изогнув их в локтевых сочленениях. Он напоминал миниатюрного толстенького профессора, собравшегося прочесть лекцию.
— Греческие боги даровали Эпиметею две вещи: его жену Пандору и ящик, который ему запретили открывать. Естественно, будучи мужчиной, он послушался и не стал заглядывать в ящик. Но это сделала Пандора, выпустив на волю все зло мира.
— Очень неосторожно с ее стороны, — сказал Йоно. — Хотя и предсказуемо. Я уверен, что моя сестра поступила бы так же.
— Люди закрыли ящик после того, как все зло ускользнуло в мир. Вот пример типично человеческого поведения — пытаться исправить, когда уже поздно что-либо предпринять. Посмотрите, как ваши предки чуть было не уничтожили Землю, прежде чем начали строить поселения в Солнечной системе! Они загрязнили океаны, сушу и атмосферу…
— Норби, ты не закончил рассказывать миф, — перебил Джефф.
— …они эгоистично пользовались опасными химикатами, пробивавшими дыры в озоновом слое, сжигали ископаемое топливо, загрязняя атмосферу не только вредными веществами, но и углекислым газом. Они вырубали леса, поглощавшие углекислоту, вызывая парниковый эффект. И конечно же, перенаселенность…
— Норби, — угрожающе прорычал адмирал. — У меня возникает впечатление, будто ты не видишь вообще никакого толку от человечества!
— Я закончу рассказ вместо него, — быстро сказал Джефф, прежде чем робот успел ответить. — Потом из запертого ящика послышался слабый голосок, просивший освободить его. Сперва люди подумали, что это новое зло, но, когда ящик открыли, оттуда появилась слабая, маленькая надежда. И с того самого дня у людей есть надежды, сколько бы зла ни существовало на свете.