Что же подразумевает этот союз? Истинный смысл крещения — в том, что на Кресте мы были «крещены» в историческую смерть Христа, так что Его смерть стала нашей. Наша смерть и Его смерть сплелись настолько, что их уже невозможно отделить друг от друга. Погружаясь в воду, мы подтверждаем это историческое «крещение», этот произведённый Богом союз с Ним. Сегодня своим крещением мы открыто свидетельствуем, что смерть Христа две тысячи лет назад была могучей всеобъемлющей смертью — настолько могучей и настолько всеобъемлющей, что она унесла и уничтожила в нас всё, что не от Бога.
ВОСКРЕСЕНИЕ К НОВИЗНЕ ЖИЗНИ
«Если мы срослись с Ним в подобии Его смерти, то, конечно, будем и в подобии Его воскресения» (ст. 5).
В отношении воскресения используется другой образ, потому что здесь появляется нечто новое. Я крещён «в Его смерть», но в воскресение я вхожу не так, как в смерть, потому что, слава Господу, Его воскресение входит в меня, давая мне новую жизнь. В смерти Господа акцент делается только на том, что «я — в Христе». То же самое верно и в отношении воскресения, но теперь появляется новый акцент на том, что «Христос — во мне». Каким образом Христос может передать мне Свою жизнь воскресения? Каким образом я могу получить эту новую жизнь? Этими словами «срослись с Ним» Павел предлагает, на мой взгляд, очень удачную иллюстрацию. Греческое выражение, переведённое как «срослись с Ним», может означать «были привиты к Нему» и показывает очень красивую картину того, как посредством воскресения в нас вкладывается жизнь Христа.
Однажды в Фуцзяне я пришёл в гости к одному человеку, у которого был фруктовый сад в три-четыре акра, где было примерно триста плодовых деревьев «лунъянь». Я поинтересовался у него, прививает ли он свои деревья или они вырастают такими из первоначально посаженных саженцев. «Неужели вы думаете, — воскликнул он, — что я стал бы занимать свою землю непривитыми деревьями? Какая может быть польза от старого ствола?»
Тогда я попросил его объяснить, как происходит прививание, и он с радостью согласился. «Когда дерево достигает определённой высоты, — сказал он, — я срезаю верхушку и делаю в этом месте прививку». Он показал на одно особое дерево и сказал: «Видите это дерево? Я называю его отцовским деревом, потому что все деревья я прививаю ветвями с этого дерева. Если бы я позволил всем деревьям расти естественным образом, их плоды были бы размером с малину и в них не было бы почти ничего, кроме толстой кожуры и косточек, а это дерево, от которого я беру ветви для прививок, приносит изумительные по вкусу плоды размером со сливу, с очень тонкой кожурой и очень маленькой косточкой, и все привитые деревья, разумеется, приносят такие же плоды». «Как же это происходит?» — спросил я. «Я просто беру частицу природы одного дерева и передаю её другому дереву, — объяснил он. — Делаю надрез в плохом дереве и вставляю в него черенок от хорошего дерева. Затем обвязываю его, и потом он растёт». «Но как же он может расти?» — спросил я. «Не знаю, — ответил он, — но как-то растёт».
Затем он показал мне дерево, у которого старый ствол, расположенный ниже прививки, приносил очень плохие плоды, а новый ствол — тот, что находился выше прививки, — приносил большие, сочные плоды. «Я оставил внизу старые побеги с их негодными плодами, чтобы показать разницу, — сказал он. — Глядя на них, можно понять, как важно прививать деревья. Понимаете теперь, почему у меня все деревья привиты?»
Как может одно дерево приносить плоды другого дерева? Как может плохое дерево приносить хорошие плоды? Только посредством прививания. Только посредством того, что мы передаём ему жизнь хорошего дерева. Но если человек может привить ветвь от одного дерева другому дереву, то разве не может Бог взять жизнь Своего Сына и, так сказать, «привить» её нам?
Однажды в Китае одна женщина сильно обожгла руку. Её отвезли в больницу. Чтобы рубцовое стягивание не привело к сильной контрактуре, нужна была пересадка кожи на повреждённую поверхность. Однако врачу никак не удавалось пересадить кожу, взятую у самой этой женщины. Поскольку женщина была уже пожилой и плохо питалась, пересаживаемая кожа была слишком плохой и никак не «принималась». Тогда медсестра-иностранка предложила свою кожу и операция прошла успешно. Новая кожа срослась со старой, и, когда женщина выписалась из больницы, её рука была совершенно здорова. Однако на её жёлтой руке осталась на память «заплатка» из белой инородной кожи. Вы спросите, как могла кожа другого человека прирасти к руке у этой женщины? Я не знаю как, но она приросла.