Но мы всегда должны рассматривать искупление как вмешательство, как «экстренную» меру, вызванную тем, что произошла катастрофа и в прямой линии Божьего замысла возник разрыв. Искупление — это что-то достаточно великое и замечательное, чтобы занимать важное место в нашем видении, но Бог говорит, что мы не должны сводить всё к искуплению, как если бы человек был сотворён для того, чтобы быть искупленным. Да, в трагический момент Падения эта линия Божьего замысла действительно пошла вниз, и искупление — это действительно благословенное восстановление, благодаря которому наши грехи смываются и мы возвращаемся в первоначальное состояние; однако после совершения искупления ещё необходимо проделать определённую работу, чтобы дать нам во владение то, чем так и не овладел Адам, и дать Богу то, чего так желает Его сердце, потому что Бог не отказался от того замысла, который обозначает эта прямая линия. Адам так и не овладел Божьей жизнью, которую олицетворяет дерево жизни. Но благодаря единой работе Господа Иисуса в Его смерти и воскресении (мы должны ещё раз подчеркнуть, что всё это — единая работа) Его жизнь была высвобождена и посредством веры стала нашей, и мы получили больше того, что когда-либо было у Адама. Когда мы принимаем Христа как свою жизнь, становится возможным осуществление в нас Божьего замысла.
На Адама был наведён сон. Мы помним, что о верующих не говорится, что они умирают; говорится, что они засыпают. Почему? Потому что, когда говорится о смерти, это всегда подразумевает присутствие греха. В 3-й главе Бытия грех вошёл в мир, и через грех вошла смерть, но сон Адама имел место до этого. Таким образом, этот прообраз Господа Иисуса не похож на другие прообразы в Ветхом Завете. Когда речь шла о грехе и об искуплении, то ягнёнка или вола убивали; здесь же Адам не был убит — он лишь был усыплён, а затем проснулся. Таким образом, это предызображение смерти, которая не обусловлена грехом, а совершается лишь с целью увеличения в воскресении. Кроме того, следует обратить внимание на то, что Ева не была сотворена отдельно от Адама, одновременно с ним, как нечто самостоятельное. Адам уснул, и Ева была сотворена из Адама. Именно так Бог действует в отношении Церкви. Божий «второй человек» проснулся от Своего «сна», и Его Церковь сотворена в Нём и из Него; она черпает свою жизнь от Него и являет эту жизнь воскресения.
У Бога есть Сын, Его единородный, и Бог хочет, чтобы у этого Сына были братья. Сначала Он был единородным, но затем Он станет первородным, и у Бога будет уже не один Сын, а много сыновей. Одно пшеничное зерно умерло, и теперь вырастет много зёрен. Когда-то первое зерно было единственным, но теперь оно стало первым среди многих. Господь Иисус положил Свою жизнь, и эта жизнь взошла в виде многих жизней. Таковы библейские образы, с помощью которых мы до сих пор объясняли эту истину в нашем исследовании. Теперь же, когда мы используем образ Евы, на смену множественному числу приходит единственное. Здесь результат Креста показан как единая личность — как Невеста для Сына. Христос возлюбил Церковь и отдал Себя за неё.
ОДНА ЖИВАЯ ЖЕРТВА
Как мы уже сказали, в 5-й главе Послания к эфесянам смерть Христа показана в несколько другом аспекте, не в том, в котором мы изучали её в Послании к римлянам. Однако именно этот аспект и есть та цель, к которой мы шли в своём изучении Послания к римлянам; именно к этому, как мы сейчас увидим, подводит нас это Послание, потому что искупление возвращает нас на линию Божьего первоначального замысла.
В 8-й главе Павел называет Христа первородным Сыном среди многих водимых Духом «сыновей Божьих» (ст. 14). «Потому что тех, кого Он предузнал, Он и предопределил быть сообразованными с образом Его Сына, чтобы Он был Первородным среди многих братьев; а кого Он предопределил, тех и призвал; а кого Он призвал, тех и оправдал; а кого Он оправдал, тех и прославил» (ст. 29-30). Здесь показано, что оправдание приводит к славе, причём эта слава выражается не в одном человеке и не в нескольких отдельных людях, а во множестве людей; многие являют образ Одного. И эта цель нашего искупления показана ещё более ясно, как мы уже увидели, в «любви Христовой» к Своим, о которой говорится в последних стихах этой главы (ст. 35-39). Но то, что скрыто подразумевается в 8-й главе, становится явным, когда мы переходим к 12-й главе, в которой говорится о Теле Христовом.