Память услужливо подсказала, что Локк – один из хуторян, строящихся рядом. Вернее всего, мужик, шедший с отцом и остальными, тоже из них.
– Пойду за Нейлой схожу, – со вздохом произнесла Софья.
– С ней все нормально?
– Да как сказать, со здоровьем да, а остальное… тебе лучше дед расскажет.
Софья вышла. Где-то за изголовьем послышались какая-то возня и сопение. Судя по приближающемуся цокоту когтей, хасаны. Через меру два мокрых языка, обдавая не самым приятным амбре, вылизывали мне лицо.
– Я тоже рад вам. – На душе почему-то стало тепло.
– Ого, босоногий к нам вернулся. – В дверь вошел Серый. Единственный из всех, увиденных мной с момента восстановления зрения, в приподнятом настроении. – Малышня, можете к матери идти, она вас покормит.
Марна и Карн спрыгнули с кровати и, дробно перестукивая каблуками, убежали.
– Вроде здоровый, а как тебя разморило-то, вторые сутки лежишь.
– Да сам не знаю…
– Ничего. Сейчас подлечат. Ладно, я пошел, завал на второй этаж нужно подновить.
В дверях Серый столкнулся с отцом. Боком разминувшись с оборотнем, отец зашел в комнату:
– Ну ты и напугал нас. Что случилось?
– Да если бы я знал.
– Как себя чувствуешь?
– Как будто хасаны пожевали, кстати, где они? Только что были.
– На подхвате, за водой пошли. И я пойду. Надо комнаты обойти, вдруг твари полезут.
Через три меры бодрым шагом вошла Нейла. За ее спиной маячила Софья.
– Лупоглазик, ты вроде здоровый, а раскис как девчонка, – звенящим голоском произнесла она, присев рядом. – Давай посмотрим, что с тобой.
Нейла закрыла глаза, переходя на магическое зрение, спустя двадцать ударов сердца, подняв веки, стала осматривать меня пустым взглядом. Что-то в ней было не так, но я никак не мог уловить что.
– Ну вот, все хорошо, сила заструилась. Софья тебя напоит зельем, а потом дед маны подкачает, и снова можешь глаза таращить.
– Что у тебя с глазами? – понял я наконец, в чем несоответствие.
Глаза Нейлы из зеленых превратились в темно-изумрудные.
– Да так, устала. – Нейла оглянулась на Софью.
– Расскажи. Лучше сама, – равнодушно произнесла та. – Я пока отвар для зелья приготовлю.
– Ну… – начала Нейла, когда Софья удалилась. – В общем, я могу собирать темную ману.
– Что значит – темную?
– Сама плохо знаю. Я слышала раньше, что темные могут владеть какой-то другой силой. Но в академии такие вопросы строго пресекались, вплоть до карцера. Я считала, что это выдумка студентов. А теперь, когда всем плохо, меня, наоборот, переполняют силы. Дед говорит, вокруг нас огромное количество темной маны, которую могут впитывать только темные. Поэтому теперь все считают меня темной. Получается, что я настоящая ведьма.
Голос Нейлы слегка дрожал. Одно дело играть на словах в темную магию, а другое – столкнуться с ней наяву.
– Ну что, все хорошо? – Лицо деда, вошедшего в комнату, слегка осунулось. Он, кажется, даже стал слегка меньше ростом. – Расскажи-ка мне, чего второй раз вырубился? А то мы уже гадать устали. Вроде эманаций силы в это время не наблюдалось, наоборот, должен был подняться.
– Каких эманаций?
– Потом расскажу, сначала о тебе. Лечить надо, а я побаиваюсь тебе силу качать.
– Ну, когда все ушли, я решил силы из меча взять. Дальше не помню.
Дед поднял стоящий у изголовья меч. Сдернул оплетку навершия – камень имел насыщенный красно-черный цвет. Никогда раньше он не приобретал такого оттенка.
– Тогда все ясно. Подвинься, дочка, сейчас поднимем молодца, – согнал он сидящую на краю кровати Нейлу.
После вливания дедом силы мое состояние стало резко улучшаться, по коже прошла бодрящая прохладная волна. Стук в висках прекратился. Я напился из протянутой Нейлой кружки. Вода, словно в пустой бочке, заурчав, ударила по желудку. Чувство голода волком взвыло в животе. Вместе с ним проснулось обоняние – воняло в доме хуже, чем в уборной.
– Сейчас Софья с Фалной приготовят тебе бульон, – ответил на мою просьбу дед.
– Может, расскажешь, что все-таки происходит?
– Не-эт. Устал. Вон Сайл расскажет, – кивнул он на проходящего мимо дверей парня. – Сайл, иди сюда. Он недавно спал, заодно силы тебе даст, но не раньше чем через полчасти, – пригрозил пальцем дед. – А я пойду отдохну. И вот эту игрушку, – потряс он моим мечом, – пока с собой заберу, нельзя тебе еще его трогать. Нейла, ты тоже – марш отдыхать, сутки на ногах.
– Но я не хочу.
– Я сказал, марш отдыхать! Развели тут детство, хочу – не хочу. Сутки на ногах, а когда это кончится, еще неизвестно.
– Привет, Норман!
– Привет, Сайл, – приветствовал я мальчугана. – Расскажешь, а то я ничего не понимаю!