Женщина, которую никто никогда не опекал. Женщина, достаточно твердая, достаточно сильная, чтобы владеть этим мечом. Женщина, похожая на… похожая на Джасну.
Да, неуловимая улыбка Джасны, самообладание и уверенность в себе. Шаллан очертила свое лицо этими идеалами, создавая более суровую версию. Может ли… может ли она быть этой женщиной?
«Я должна», — подумала Шаллан, втягивая штормсвет из своей сумки, после чего облачком выдохнула его вокруг себя. Она стояла, пока происходили изменения. Сердцебиение замедлилось. Она смахнула с бровей пот, затем спокойно расстегнула рукав безопасной руки, откинула дурацкий потайной карман, повязанный на руке под ним, затем закатала рукав, оголив все еще одетую в перчатку руку.
Вполне неплохо. Адолин не мог ожидать, что она наденет одежду для спаррингов. Она стянула волосы в пучок, зафиксировав спицами из сумки.
Когда Адолин вернулся в комнату мгновение спустя, он увидел уравновешенную, спокойную женщину, которая являлась не совсем Шаллан Давар. «Ее имя — Светлость Сияющая, — подумала она. — Для нее — только титул».
Адолин принёс два длинных, тонких куска металла, которые каким-то образом могли соединяться с лезвием Клинка Осколков, делая его менее опасным для использования в спаррингах. Сияющая оглядела их критическим взором, затем протянула руку в сторону, призывая Узора. Клинок сформировался — тонкое и длинное, почти с ее рост оружие.
— Узор, — сказала она, — может менять свою форму. Он притупит лезвие до безопасного уровня. Я не нуждаюсь в этом неуклюжем приспособлении.
Край лезвия зарябился, притупляясь.
— Шторма, это удобно. Но мне всё равно понадобится.
Адолин призвал собственный Клинок. Процесс, занявший у него десять ударов сердца, во время которых он повернул голову, взглянув на нее.
Шаллан опустила взгляд, осознав, что увеличила бюст в этом обличии. Не для него, конечно же. Она всего лишь сделала себя более похожей на Джасну.
Меч Адолина наконец-то появился. Лезвие его Клинка было толще, чем лезвие Узора, волнистое с острого края и с изящной кристаллической кромкой с другой стороны. Он наложил на лезвие защитную полосу.
Сияющая выставила ногу вперед, подняв Клинок двумя руками выше головы.
— Эй, — воскликнул Адолин. — Неплохо.
— Шаллан провела довольно много времени, рисуя вас всех.
Адолин задумчиво кивнул. Он приблизился и потянулся к ней тремя пальцами. Она думала, что он собирается поправить ее хватку, но вместо этого он прижал пальцы к ее ключице и слегка надавил.
Сияющая отшатнулась, едва не упав.
— Стойка, — сказал Адолин, — это больше, чем просто величественно выглядеть на поле боя. Это правильное положение ног, чувство центра тяжести и контроль во время боя.
— Принято к сведению. Итак, как мне ее улучшить?
— Я пытаюсь решить. Все, с кем я работал до этого, использовали меч с самого детства. Мне интересно, каким образом Зейхел изменил бы мои тренировки, если бы я никогда даже не держал в руках оружие.
— Из того, что я о нём слышала, — сказала Сияющая, — все будет зависеть от того, есть ли где-то подходящие крыши, чтобы с них прыгать.
— Так он тренирует с Доспехами, — сказал Адолин. — Это — Клинок. Я должен научить тебя сражаться, как на дуэли? Или учить тебя сражаться как в армии?
— Я должна научиться, — сказала Сияющая, — как избежать отрезания любой из своих конечностей, светлорд Холин.
— Светлорд Холин?
«Слишком официально. Действительно». Это то, как действовала бы Сияющая, конечно же — но она может позволить себе некоторую фамильярность. Джасна так делала.
— Я всего-навсего, — сказала Сияющая, — пыталась проявить должное уважение мастеру от его скромного ученика.
Адолин усмехнулся.
— Пожалуйста, не нужно этого. А сейчас, давай посмотрим, что мы сможем сделать с этой стойкой…
В течение следующего часа Адолин менял расположение ее ладоней, ног и рук более дюжины раз. Он подобрал для нее базовую стойку, которую она смогла бы, со временем, развить в несколько формальных стоек, таких, как стойка ветра, которая, по словам Адолина, полагалась не столько на силу или размах, сколько на подвижность и мастерство.
Она не была уверена, зачем он напрягался и принес эти металлические полосы для спарринга, так как они даже не обменялись ударами. Помимо исправления ее стойки десять тысяч раз, он говорил об искусстве дуэли. Как обращаться со своим Клинком Осколков, как думать о противнике, как выказывать уважение структуре и традициям дуэли.