Так возникает странное напряжение: человек не желает сознавать свою подлинную цель – жить и действовать в унисон с Богом, быть сотворцом, способным к преодолению своих слабостей ради более высокого идеала. В этом забвении кроется трагедия его отношения к Богу: он, забыв свое высокое назначение, видит в Боге лишь препятствие на пути к удовлетворению своих мелочных желаний.
29. 01. 2024
СТЫД
Стыд. Это чувство, которое с детства преследует каждого из нас, будто тень, не дающая покоя в самые тихие моменты жизни. Я думал о нем давно, рассматривал его природу с разных сторон, и чем больше размышлял, тем более парадоксальной казалась его суть. Стыд – это одновременно и порог человеческой нравственности, и его ловушка, то, что возвышает, но и то, что сокрушает.
Вспоминая тех, кто приходил ко мне, я часто встречал людей, измученных стыдом. Один человек однажды рассказал мне, как этот внутренний демон разъедал его изнутри, будто ядовитая змея, свернувшаяся в душе. Стыд был за грех, тайный и постыдный, о котором он не мог рассказать никому, даже самому себе в полной мере. Стыд держал его в цепях, парализовал, не давал шагнуть ни вперед, ни назад. Но что поразительно – этот человек уже не был тем, кто согрешил. Нет, он изменился, он раскаялся, он хотел стать лучше. Но стыд не отпускал его, словно злой страж при воротах спасения.
И тут я задумался: разве не становится стыд карикатурой, когда он не приводит человека к очищению, а лишь к самоуничтожению? Да, есть стыд, который, как боль в теле, сигнализирует о ране души, и этот стыд необходим. Но есть другой – ложный стыд, который питается гордостью, внушая человеку, что он не может быть прощен. Этот стыд – от дьявола, как бы страшно это ни звучало.
Но вернемся к первозданной природе стыда. Вспомним Адама и Еву, скрывшихся от Бога в кустах Эдема, когда осознали свою наготу. Стыд, впервые посетивший человека, явился не просто реакцией на грех, но осознанием своего отделения от Бога. Этот стыд стал первым свидетельством падения. Но в этом осознании скрывалось нечто большее: шанс на возврат, на раскаяние, на поиск пути назад, к свету. И вот здесь ключ: истинный стыд должен стать не тупиком, а началом пути к Богу.
Однако, как часто стыд становится ловушкой гордости. Гордыни не столько перед людьми, сколько перед Богом. Человек, охваченный стыдом, начинает бояться не столько наказания, сколько обнажения своей сущности. Он боится предстать перед Творцом таким, какой он есть. Именно здесь рождается мучение стыда – страх признать себя недостаточным, недостойным, несовершенным.
Я помню одного старика, который, прожив жизнь в удаленной деревне, однажды пришел на исповедь и со слезами рассказал, как в юности оскорбил своего друга. Этот грех мучил его всю жизнь, хотя, казалось бы, ничего страшного он не сделал. Но стыд, глубоко запрятавшийся в его сердце, с каждым годом становился тяжелее. И что удивительно: он не пытался исправить свою ошибку, не искал примирения с другом, хотя мог это сделать. Он лишь позволил стыду разрастаться, доводя его до точки невозврата. И вот, предо мной стоял старик, сломленный чувством вины, но даже на пороге смерти стыд сдерживал его раскаяние.
Что же это за сила такая? Может быть, стыд становится тем самым «глухим углом» души, в котором человек отказывается встретиться с самим собой? Ведь стыд – это не просто эмоция. Это момент, когда человек начинает ощущать всю тяжесть своей греховности, своего отделения от света. Но я уверен, что стыд должен привести к очищению, а не к отчаянию.
Нужно помнить, что за стыдом всегда стоит выбор. Либо ты позволишь этому чувству захватить тебя целиком, погрузив в пучину самоуничижения, либо ты примешь его как знак к действию – к поиску прощения, к возвращению на правильный путь. Стыд может быть благословением, если через него человек осознает свою нужду в милости Божией. Но он может стать и проклятием, если превращается в стену между душой и ее спасением.
Многие из нас боятся взглянуть в лицо своему стыду, признаться в своих слабостях, своих промахах. Но ведь в этом и заключается суть пути человека – в признании своей греховности, чтобы, отбросив стыд, ступить на путь спасения.
30. 01. 2024
РЕВНОСТЬ
Ревность. Какое темное, удушающее чувство, сестра зависти. Ревность - это не просто страдание души, это ее искривление, ее извращение, ее падение в хаос. Я много думал о ревности, встречал ее во всех видах и формах. И чем больше размышлял, тем яснее становилось: ревность не знает границ, она пожирает все на своем пути, как лесной пожар, сжигая и того, кто ревнует, и того, кого ревнуют.
Ревность - это страх. Но не обычный, не банальный страх потери, как можно было бы подумать на первый взгляд. Это нечто более глубокое, более коварное. Это страх быть незначительным, страх быть забытым, ненужным. Это ужас перед тем, что другой человек может предпочесть кого-то еще, что в глазах другого ты окажешься недостаточным. И вот здесь начинается самое страшное: ревнивец не просто страдает от мысли о потере, он начинает разрушать то, что еще осталось, убивая любовь своей подозрительностью, своими сомнениями.
Ревность - это, в сущности, гордыня. Как не странно это может показаться, но ревнивец гордится собой даже в своем унижении. Его мучает не столько измена, реальная или воображаемая, сколько то, что кто-то посмел усомниться в его исключительности. Это борьба за самоутверждение, за власть над другим человеком, за право быть единственным и неповторимым.
Я часто думал о том, почему ревность так сильна в любви. В любви, которая, по идее, должна освобождать, возвышать, очищать душу. Но тут-то и кроется парадокс: ревность - это искаженная, извращенная любовь, любовь, отравленная эгоизмом. В ней нет чистоты, нет жертвенности, которая должна быть в истинной любви. Ревнивец не готов отдать, он хочет обладать. Для него другой человек становится не возлюбленным, а собственностью, частью его самого, его мироздания.
Вспомните Отелло. Великий Шекспир сумел показать это чувство во всей его разрушительной силе. Отелло не был чудовищем, он был человеком. Но ревность сделала из него чудовище. Он любил Дездемону, но эта любовь была настолько переплетена с его эгоизмом, что, однажды усомнившись в ее верности, он уже не мог остановиться. Ревность съедала его изнутри, и в итоге он уничтожил то, что любил. Разве это не трагедия? Но разве это не повторяется в жизни тысячами раз?
Ревность, в своей сути, - это неуверенность в себе. Это боязнь собственной ничтожности. Ревнивец не верит в свою ценность, и поэтому он боится, что другой человек может уйти, что его недостатки будут раскрыты. Вместо того, чтобы строить отношения на доверии, на искренности, он начинает их разрушать, испытывая не только себя, но и своего возлюбленного. Это порочный круг, из которого, кажется, нет выхода.
Но что еще страшнее, ревность часто скрывается за маской добродетели. Как часто ревнивец говорит, что его страдание - это признак любви, что его мучения - это доказательство его чувства! Он сам верит в это, и даже может убедить в этом другого. Но это ложь. Ревность - это болезнь души, и если не излечить ее, она пожрет и того, кто ревнует, и того, кто невольно становится жертвой этой ревности.
В христианстве есть понятие «ревность по Богу». Но это совсем другая ревность. Это ревность, которая стремится к чистоте, к правде, к свету. Это ревность, которая требует не обладания, а отречения от себя ради высшего. Это ревность, которая призвана сохранять верность идеалу, а не человеку. И вот здесь раскрывается глубина человеческого падения: мы смешали эти понятия, и наша человеческая, эгоистическая ревность стала оправданием наших слабостей, наших страхов.
Ревность - это тюрьма, но двери ее открыты. Нужно лишь одно - признать свою слабость, свою уязвимость. Признать, что истинная любовь - это не обладание, а свобода.
31. 01. 2024
СЛАВА БОГУ!
Знаете, есть выражения, о которых думаешь не один раз, не два, а на протяжении всей жизни, пока оно не начинает звучать внутри как некий лейтмотив, всегда с тобой, всегда рядом. Вот так и это - «Слава Богу». Кажется, что оно так просто и обыденно, - но на самом деле, это ли не одна из самых глубоких загадок человеческой души? Понять и сказать: «Слава Богу» - это значит почувствовать, что все, что происходит с нами, есть что-то большее, что-то, чему мы лишь свидетели, да и те часто невнимательные, ленивые. Но эта леность наша - простительная ли она? И в чем причина этой лени, если не в нашем непрерывном желании выстроить свой собственный мир, независимо от того, что угодно Тому, кто так щедро нас возлюбил?
В повседневной жизни люди говорят «Слава Богу» то ли из привычки, то ли из вежливости, то ли просто, чтобы закрыть разговор. Но когда эта фраза произносится всерьез, не для уха другого, а как голос души - не возникает ли в сердце какое-то странное чувство, будто она освещает наше естество изнутри? Вот здесь и начинается то, что можно назвать настоящим переживанием благодарности. Настоящая благодарность - это акт глубочайшего смирения, признание, что в жизни есть что-то выше нас. Страшно признать: мы ведь привыкли всегда полагаться на себя. Даже «верующие» говорят о доверии Богу, но в моменты испытаний начинают трепетать и снова, как дети, тянуться к своим идеалам, забывая, что в самую глубину нашей веры вписано это: «Слава Богу за все».
А что сказать о благодарности, когда приходит страдание? Вот здесь-то и прячется самая глубокая, почти невыносимая истина. Ведь сказать «Слава Богу» во время страданий - это не просто слова, это внутреннее преображение, где человек смотрит в лицо своему страданию и вдруг видит в нем не наказание, но удивительное, почти мистическое обещание: «Ты не одинок». Ведь в самых больших испытаниях человек узнает себя истинного, видит все свои слабости, пороки и понимает, что одно лишь самолюбие заставляло его бежать от трудностей, искать легкой жизни. Говорить «Слава Богу» в такие моменты - это как открытие окна в душной комнате, где до этого нельзя было дышать.