— Э-э-э, майор, послушай, — выступил в роли парламентера Каспер, которому Нина пересказала содержание их разговора с россиянином, — чего ты так взъелся? Мы ведь не скрывали, с какой целью нас отправили в Рим!
— Вы мне пели, что ищете средство для борьбы с неживой угрозой, а сами разнюхиваете о том, как бы ее расплодить и вывести на новый уровень! — зло процедил Изюм.
— Но мы ведь не виноваты, что Вендиго… ну то есть химеры, и были наилучшим средством!
— Вы разве не понимаете своими куцыми мозгами, что появление этих вурдалаков еще больше разожжет европейский конфликт? Тот, в чьих руках окажется рецепт по сотворению химер, подомнет под себя всех остальных, включая и вашу Польшу. Я ведь правильно понял, что некроформационные центры находятся в Германии?
Каспер кинулся возражать проводнику, утверждая, что ничего подобного не произойдет, что их союзники самые надежные и благоразумные. Наемник же над этими аргументами презрительно смеялся, отметая их один за другим, и приводил противоположные примеры. А Нина вроде и была на стороне своего компаньона, но почему-то изречения русского звучали более убедительно. Этот двухметровый громила, оказалось, не только знает все об истории современной неживой угрозы, но и прекрасно ориентируется в политической обстановке. И этот факт волей-неволей придавал дополнительного веса позиции бойца.
Одному богу известно, до чего бы дошел спор этих двоих, ведь уже спустя час он велся на повышенных тонах, а обстановка в отряде накалилась до предела. Наверное, проводник был готов бросить поляков прямо в предгорьях Альп и уйти, прихватив с собой останки древних клириков. Однако их эмоциональный разговор оказался прерван отдаленным шумом, похожим на звук работающего мотора.
— Мать твою, проморгали! — выругался Изюм, вскакивая на ноги. — Валим!
Буквально подхватив обоих подопечных за шкирки, он в несколько мощных прыжков доскакал до небольшого заросшего кустарником оврага и закинул поляков туда. Сам Виноградов приземлился сверху и придавил ученых своей неподъемной тушей. И не успело истечь пары секунд с этого момента, как на небольшую поляну, где остались вещи экспедиции, ломая ветки и молодые деревца влетел массивный броневик. Изюм без труда в нем узнал характерные очертания немецкого «Унветтера», точно такого же, который улизнул от него на подходах к Польше. У Макса сражу зародились нехорошие подозрения насчет ученых, ведь экипаж машины безошибочно определил место их стоянки, не промахнувшись ни на метр.
— Это вы друзей призвали, идиоты? — зашипел спецназовец на ворочающихся под ним спутников.
— Ну а что нам еще оставалось делать?! — сдавлено прохрипел Каспер. — Ты отступился от всех договоренностей и не хотел нас вести дальше!
— Как ты с ними связался? — проигнорировал проводник обвинения в свой адрес.
— Через планшет…
— О чем сообщил?
— Обо всем.
— И о черепах? — глухо осведомился наемник.
— Да, — шепотом ответил некробиолог.
— Какой же ты баран…
Тем временем, на поляну спрыгнуло около десятка бойцов, облаченных в боевые комбинезоны, похожие на те, что носили участники экспедиции. Солдаты грамотно рассредоточились, занимая круговую оборону, а часть из них принялись ловко потрошить оставленные отрядом рюкзаки. Совсем скоро они обнаружили и останки клириков, и дневник Нины, и планшет Каспера.
— Ну всё, — подытожил беглый инквизитор, — хана нам.
— Не говори ерунды! — громко взбрыкнул поляк, с трудом выбираясь из-под тяжелого русского. — Это наши компаньоны и союзники! Уж нам-то с Ниной ничего не грозит!
Немецкие бойцы, заслышав исходящий из оврага шум, перевели стволы винтовок в ту сторону и начали постепенно приближаться, прячась за крупными валунами и деревьями.
— Завали пасть! — запоздало рыкнул Виноградов, но некробиолога уже было не остановить.
— ЭЙ! Сюда! Мы здесь! — завопил Каспер, вскакивая на ноги.
После ночевки он не успел даже надеть своего шлема, и прямо так, с непокрытой головой, по грудь вылез из укрытия. Для верности, ученый еще замахал руками, чтобы его уж точно заметили, и его желание сбылось…
Мощная пятерня проводника метнулась к поляку и рывком сдернула его вниз, буквально за долю мгновения до того, как зазвучали первые выстрелы. Пули просвистели над макушками отряда, срезая молодую траву, а в воздухе разлился едва уловимый запах чеснока. Именно такое амбре источали спецбоеприпасы с белым фосфором…
— Кретин! — рявкнул на подопечного наемник, уже особо не скрываясь. — Доволен теперь?!
— Я… я не понимаю… почему… — ошарашенно промямлил некробиолог, глядя на проводника круглыми глазами.
— Так я тебе объясню! Германии нужны только химеры, а не парочка тупоголовых книжных червей из соседней страны!
— Но у нас ведь договор… они не могут…
— Заткнись, имбецил, солдаты уже близко, — мрачно изрек инквизитор. И от недобрых ноток в его голосе поляки натурально сжались в комок. — Ты в это дерьмо нас загнал, значит, ты и будешь вытаскивать.
— Я?! Но как?!
— Щ-щас увидишь…
Проводник сдернул с плеча старую винтовку, отточенным до автоматизма движением дослал патрон в патронник и направил оружие на Каспера.
— Нет-нет! Не надо, постой! — умоляюще заголосил поляк, тщетно силясь отползти от обезумевшего русского.
Но наемник, не обращая внимания на мольбы, придавил некробиолога ногой и приставил дуло к его колену. Щелк! Пороховые газы, вырвавшиеся из ствола, разорвали плотную ткань комбинезона на лоскуты, а тяжелая пуля затянула их внутрь раны как в воронку.
Несчастный ученый оглушительно заорал, хватаясь за простреленную конечность. Но Изюм его крика уже не слышал. Нырнув в настоящее цунами из чужой боли, он резко выскочил из оврага и пустил длинную очередь на весь магазин в направлении подступающих немцев. Противник тут же огрызнулся огнем из десятка стволов, а спустя несколько мгновений загрохотал и станковый пулемет «Унветтера».
Проводник, двигаясь так быстро, что невозможно было уследить глазами, отшвырнул от себя опустошенный магазин и воткнул новый. Схватив за воротник Каспера, он словно котенка забросил его куда-то в сторону, а потом и сам скрылся из виду.
Оставшаяся в одиночестве Нина лежала, вжавшись в землю, и не знала, что ей делать. Вокруг нее разверзлась настоящая преисподняя! Гремели выстрелы, громко ухали взрывы, трещал пулемет, на голову постоянно сыпалась листва и падала земля, а каменная крошка выстукивала настоящую чечетку. И сквозь эту какофонию изредка прорывался истошный вопль Каспера, которого обезумевший русский таскал за собой, чтобы подпитываться его болью…
Но постепенно пальба смещалась от брошенного лагеря, теряла в интенсивности, а вскоре и вовсе затихла. Пролежав без движения еще около минуты, Янковская осмелела настолько, чтобы высунуться из укрытия и посмотреть, что там происходит на поле боя. Первыми на глаза женщине попались трупы немецких солдат. Три или четыре тела лежали на небольшом удалении друг от друга с простреленными забралами шлемов. Чуть поодаль, метрах в пятидесяти, маячили серые спины их живых соратников, а поменявший позицию броневик настороженно водил стволом пулемета, выискивая врага.
Похоже, проводник все-таки проиграл. В прямом столкновении с превосходящими силами, не выживет даже такой опытный и умелый боец как он. Быть может, имей наемник возможность подготовиться к встрече, у него бы и появился крохотный шанс. Но поскольку иностранные военные застали его врасплох, то исход этого боя слишком предсказуем…
Не успела Нина толком поразмыслить о собственной участи, как кусты в противоположной стороне от немцев еле заметно шелохнулись. Из них выбрался русский, который невзирая на свои внушительные габариты двигался бесшумно, словно охотящийся кот. Он пробрался вперед на несколько шагов и припал к земле, перестав шевелиться, да так и замер, не обращая внимания ни на затаившуюся подопечную, ни на противника.
«Что он делает?» — недоуменно подумала лингвист, наблюдая за странным поведением наемника.
А потом сразу же увидела ответ. Распростертые на земле тела затряслись, как от сильной лихорадки, и женщина догадалась, что инфестат вернулся, чтобы подчинить их своей воле.