На протяжении всего этого времени положение дел во Франции не вызывало тревоги у европейских монархов. Пруссия и Англия были даже довольны ослаблением потенциального противника, а Екатерина II после провала неофициальных попыток установить контакты с французскими правительственными кругами весной 1791 г. окончательно потеряла интерес к перспективам союза. Вареннский кризис, вызванный попыткой побега Людовика XVI за пределы Франции в ночь с 20 на 21 июня 1791 г., разом изменил политическую ситуацию. Фактический арест короля, начало эмиграции французского дворянства, радикализация настроений в революционном лагере превращали Францию в глазах феодальной Европы в «гнездо разбоя». Уже 27 августа 1791 г. в замке Пильниц (Саксония) по инициативе Леопольда II была заключена австро-прусская декларация о необходимости военно-политического вмешательства во французские дела. Россия не поддержала эту инициативу, поскольку еще не завершила войну с Турцией. К тому же 3 мая 1791 г. политический переворот произошел в Польше, где к власти пришли сторонники конституционализма. Екатерина II увидела в этом угрозу распространения «революционной заразы», а гибель шведского короля Густава III от руки дворянина-заговорщика еще больше укрепила ее в этом мнении.
Принятие в сентябре 1791 г. Конституции и последующий созыв Национального собрания придали новый импульс революционному движению во Франции. Среди лидеров Собрания образовалось две группировки, одна из которых выступала за проведение миролюбивой внешней политики, а другая ратовала за «малую войну» с теми немецкими князьями, которые дали убежище французским эмигрантам и оказали помощь в формировании их вооруженных отрядов. Представители оппозиционной группировки жирондистов во главе с Ж. П. Бриссо призывали к решительной войне со всей монархической Европой, видя в этом кратчайший путь к торжеству революции. «Партию войны» поддержали и многие лидеры якобинцев, сторонников идеи «революционного патриотизма», а также приверженцы «революционного космополитизма» во главе с бароном А. Клоотцом. И еще более парадоксальный характер этой «коалиции» придавала недвусмысленная поддержка самого короля, который уже весной 1992 г. передал ведущие места в правительстве сторонникам «партии войны». Впрочем, Людовик XVI преследовал особую цель – он полагал, что, втянувшись в войну, революционный режим неизбежно обречет себя на поражение.
Декретом от 25 января 1792 г. Национальное собрание предложило королю потребовать от Леопольда II отказаться от любых соглашений, направленных против «суверенитета, независимости и безопасности французской нации». Ответом стало заключение австро-прусского союзного договора, направленного против Франции (7 февраля 1792). После смерти Леопольда II в марте 1792 г. австрийский престол занял Франц I, поддержавший самые решительные действия против Франции. Война становилась неизбежной. 20 апреля 1792 г. Людовик XVI предложил Национальному собранию объявить войну «королю Венгрии и Богемии», т. е. не давая формальный повод для вступления в конфликт ни прусскому королю, ни немецким князьям Священной Римской империи. Это предложение было одобрено большинством Собрания, и уже 28 апреля французские войска вступили на территорию Бельгии. Однако эта кампания оказалась неудачной. Между полками старой французской армией и батальонами добровольцев не было должного взаимодействия. В командовании царила неразбериха. Надежды на возобновление бельгийской революции не оправдались. Французская армия начала откатываться к границам. 6 июля в войну вступила Пруссия. К Рейну подошла армия под командованием герцога Брауншвейгского, а также корпус французских эмигрантов принца Конде. 11 июля 1792 г. Национальное собрание было вынуждено принять декрет «Отечество в опасности» и объявить мобилизацию национальной гвардии. Герцог Брауншвейгский ответил весьма резким манифестом, обращенным «к французам» и объясняющим цели союзных войск: «положить конец анархии, пресечь нападки на трон и алтарь, восстановить законную власть». 30 июля его войска покинули Кобленц и двинулись к границам Франции.