В целом пространство достаточно открытое, пересеченное многочисленными дорогами и богатое населенными пунктами. Не приходится удивляться тому, что и в Первой, и во Второй мировых войнах на нем развертывались огромные армии и происходили многочисленные бои. К северу местность понижается и переходит в обширную котловину между Вислой и Западным Бугом с минимумом дорог и огромным количеством рек, речек и ручьев с низкими болотистыми берегами.
Для русских огромное значение имела железнодорожная магистраль Варшава — Люблин — Холм — Ковель — Ровное ветками на Смоленск от Люблина и на Киев от Холма. Аналогичную роль для австрийцев играла дорога Станислав — Стрый — Самбор — Перемышль — Ярослав — Сандомир с ветками на Ново — Сандец от Самбора и на Краков от Перемышля. Кроме того, австрийское развертывание прикрывало важные магистрали Станислав — Галич — Львов — Рава — Русская — Бел–жец и Ярослав — Рава — Русская — Сокаль. Владение этими дорогами на первом этапе битвы давало австрийцам значительное преимущество, которое Конрад фон Гетцендорф пытался реализовать на первом и втором этапах битвы.
Начертание дорог предопределяло важные для развертывания битвы населенные пункты. Необходимо подчеркнуть особое значение Перемышля как сильной крепости.
Для такой сложной операции, какой является Галиций–ская битва, определение центра позиции представляет серьезные трудности. Русское командование, по–видимому, считало таковым важный железнодорожный узел и административный центр Львов. Конрад совершенно правильно придавал значение району Люблина. Если рассматривать Варшаво — Ивангородскую операцию как логическое продвижение Галицийской битвы, становится понятным значение Сандомира как «оси», разделяющей поля сражения на Сане и на Средней Висле. Но, конечно, во время боев собственно в Галиции Сандомир оставался практически вне поля сражения.
Но была еще одна точка, владение которой играло очень важную роль: Рава — Русская — место пересечения двух важных дорог, расположенная в самом центре гигантской битвы. Как это нередко бывает, ни одна из сторон не уяснила для себя значения этого населенного пункта. Впрочем, то, чего не увидело командование, почувствовали войска, и за Раву — Русскую как русские, так и австрийцы сражались насмерть.
Развертывание: дело полковника Редля
История Галицийской битвы начинается с загадки худшего детективного толка.
Стратегическое развертывание 1914 года на Восточном фронте
25 мая 1913 года в Вене застрелился полковник Альфред Редль, бывший руководитель военной контрразведки Австро — Венгрии. Причиной самоубийства было разоблачение: оказалось, что Редль в течение 10 лет работал на русскую разведку. Он был завербован в 1903 году под угрозой предания огласке его нетрадиционной сексуальной ориентации (тогда еще не изобрели политкорректность, и гомосексуализм, мягко говоря, не поощрялся — во всяком случае, в консервативной державе Франца—Иосифа). В литературе утверждается, что Редль передал русским сведения об австрийских агентах в Петербурге, а также план развертывания австрийских армий. Есть и разночтения: по данным энциклопедий это был план австрийского развертывания против Сербии, однако ряд источников по истории Первой Мировой войны утверждает, что это был план австрийского развертывания против России.
Внимание, первый вопрос: откуда полковник контрразведки вообще мог знать план стратегического развертывания — все равно, против Сербии или против России? В Австро — Венгрии, конечно, царил редкостный бардак, но не до такой же степени!
Вопрос второй: почему русское командование поверило Редлю? Только потому, что он сдал нескольких агентов не самого высокого класса? Или просто очень хотело поверить: все–таки за такую блестящую разведывательную операцию, как выявление плана развертывания противника, можно получить немалые награды.
Третий вопрос: почему схема австро–венгерского развертывания (опять–таки все равно, против Сербии или против России) после разоблачения Редля не была коренным образом изменена? Между самоубийством Редля и началом войны прошло достаточно времени — больше года.
Или, может быть, полковник А. Редль был не двойным, а тройным агентом, и вся эта история — свидетельство редкой по красоте и значимости разведывательной операции? В этой версии Редль и Конрад фон Гетцендорф должны действовать совместно. Для обеспечения операции русской разведке «скармливаются» действительно очень ценные сведения, начиная со списка агентов в Санкт — Петербурге. Очень может быть, что передается и реальный план развертывания на Балканах — в конце концов, операция в Сербии была рассчитана скорее на силу, нежели на внезапность и оперативный маневр; в случае войны с Россией Балканский фронт оставался сугубо вспомогательным, и от хода операций там ничего, в сущности, не зависело. И, наконец, русской разведке вручается перевязанный ленточкой план развертывания австро–венгерских армий в Галиции, практически полностью совпадающий с реальным, но отличающийся от него в одном важном пункте: развертывание Редля вынесено к русской границе, а настоящее развертывание отнесено к западу — за Львов, на линию Сандомир — Самбор. В такой разведывательной операции даже не нужно было создавать ложный план развертывания — использовался подлинный план, но в его «пропатченной» предельной версии.