Лея, скрипнув зубами, кивнула.
— Запомните, принцесса, на этот раз вам не сбежать, — предупредил Вейдер. — И попытаться это сделать было бы... глупо с вашей стороны.
«Иногда, — подумала она, — хотя и очень редко, неплохо быть девушкой, которую все недооценивают». Лея внимательно разглядывала огромную боевую станцию за иллюминатором. Что же, скоро и Вейдер, и его прихвостни поймут, как просчитались.
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЧЕЛНОК доставил их на «Звезду Смерти», и Лея, едва ступив на борт станции, тут же принялась старательно запоминать все увиденное, ничего не упуская.
Она чертила воображаемую карту маршрута, которым они следовали от ангара до ряда лифтов, отмечая каждый поворот и считая количество шагов, требующееся для преодоления каждого помещения. Она вела учет отрядам штурмовиков, марширующих по глянцевым металлическим палубам, отмечая про себя направления их перемещений. Глядя на суетящихся у нее под ногами крохотных дроидов, принцесса вдруг вспомнила о малыше R2 — как он там, один-одинешенек в бескрайних песках? Лея понимала, что муками совести делу не поможешь, что главное сейчас — сохранять ясность мысли, но с каждой новой ошибкой ее все больше терзало чувство вины.
У нее не было ни малейших сомнений касательно того, что ждало ее впереди.
Для ее сопровождения Вейдер выделил сразу восемь штурмовиков. Это было в некотором роде даже лестно, вот только когда они все вместе стали втискиваться в один лифт, Лея закатила глаза и едва удержалась от насмешливого вздоха.
Конвоиры доставили ее в тюремный блок, не обменявшись с ней по пути ни единым словом. Когда они переступили порог последней из дверей, на принцессу ошарашенно уставились три офицера, сидевшие за терминалами. Лея испытала некоторое удовлетворение, заметив, как у дежурных глаза на лоб полезли. Они ее узнали. Вот и хорошо. Стало быть, у нее уже сложилась репутация этакого жука-игольника, который не дает покоя Императору.
— Узник два-один-восемь-семь, — доложил один из конвоиров.
Офицер охраны смущенно покачал головой:
— Но это же сенатор...
— Это узник два-один-восемь-семь, — с нажимом повторил штурмовик.
Разумеется. С точки зрения Вейдера она уже не сенатор. Да и не принцесса тоже. Теперь она для него лишь ничтожное существо, не заслуживающее даже собственного имени. Преступница. Положение становилось... затруднительным. Лея понимала: если только она не сумеет каким-то образом доказать, что никак не связана с Восстанием, ей уже никогда не удастся вернуться домой на Алдераан. Во всяком случае, до тех пор, пока повстанцы не одержат верх над Империей. И хотя принцесса с радостью бы вступила в Альянс повстанцев в качестве полноправного бойца — каждый день жить, сражаться и трудиться вместе с ними, — она прекрасно понимала, что могут пройти годы, прежде чем она снова увидит своих родных.
Командир охраны не сводил глаз со штурмовика. Штурмовик не сводил глаз с командира охраны.
И Лея решила на время стать той принцесс- кой, которую из нее так старательно лепили тетушки.
— Со мной уже несколько часов обращаются оскорбительно и совершенно несообразно моему высокому положению, — заявила она. — У меня больше нет сил терпеть вашу повальную некомпетентность, и я желаю, чтобы меня наконец сопроводили в мои покои. Или требовать от вас исполнения ваших обязанностей — это слишком много?
Она прекрасно понимала, что «ее покои» — не более чем тюремная камера, но скорее бы выпрыгнула в открытый космос без скафандра, чем озвучила бы это вслух.
— Э-э... хорошо, — промямлил командир охраны.
Лею вновь подтолкнули в спину, и девушка пошла мимо установленных на высоких стойках контрольных панелей. Она внимательно оглядывала скудно освещенный коридор, ежась в порывах холодного воздуха, с шипением вырывающегося из вентиляционных решеток в полу. На сколько принцесса могла судить, к тюремному блоку вел только один проход — тот самый, по которому ее сейчас вели. Дверь одной камеры, второй, третьей, люк мусоропровода... Штурмовик, шедший впереди нее, остановился настолько резко, что Лея по инерции налетела на него.
Что же, с нее хотя бы сняли наручники, прежде чем затолкнуть в камеру. Принцесса устало подошла к длинному и гладкому металлическому блоку на другом конце тесной комнаты. Судя по всему, на этом самом блоке ей и предстояло спать. Она резко развернулась и шагнула к двери, чтобы как следует пнуть ее ногой, но передумала.