А потом? — всплывает в голове мысль. Кровь бьет мне в виски, я смотрю на Широ-сана и улыбаюсь, темный попутчик подталкивает меня под руку. Ну, чего ты — говорит он мне, смотри, это же чистой воды самооборона будет, давай, воткни эти чертовы ножницы ему в шею, видишь, там, где пульсирует синяя жилка? Туда, где челюсть соединяется с позвоночником, почувствуй, как жизнь покидает его тело, как гаснут его глаза, вырви ему глотку одним обратным движением, оставь его захлебываться в своей крови и — за следующим! Может быть, нам еще повезет, может быть, когда мы закончим с третьим — он еще будет жив и мы сможем насладится его последними моментами, раздробить ему ребра, всадить ему лезвие в живот и вырвать внутренности голыми руками, и мы будем правы! Он первый начал! Как мы называем человека, который бросился под поезд? Самоубийца.
Тело — проносится мысль в голове. Не одно тело — три сразу. И свидетели. Ладно Косум, хотя и это тоже уязвимость, а убивать Косум я не собираюсь. Нельзя убивать союзников. И эти трое — Три Та. Большой Та, Маленькая Та и Третий Та — они тоже. Убивать посторонних — тоже нельзя. Плохой Кента.
Тела мы можем убрать — советует мне темный, а то ты не знаешь, как это все делается, свистнешь сюда Шизуку с пакетами и скотчем, здесь портовая зона, частная территория, никто сюда не заходит, даже если мы их тут гнить оставим никто и не почешется. Мобильники отдать Шизуке и Косум, пусть по городу их прогуляют, пару звонков сделают, сбросят. Три Та едва дышат, они и не запомнят ничего, а с Косум… неудобно получается, но давай будем решать вопросы по мере их поступления! Если не ты, то тебя, а у тебя только жизнь складываться начала, убей их всех и все дела!
Нет. — говорю я сам себе и темный отступает в уголок сознания, плюясь и ругаясь как матрос. — Пока — нет — поправляюсь я, не уходи далеко, ты можешь мне понадобится, если переговоры… пойдут не совсем дипломатическим путем. Никогда нельзя загонять своих внутренних демонов совсем далеко — они только обретут силу и вернутся тогда, когда ты уже не сможешь их контролировать. Надо периодически их выгуливать… а иногда и устраивать им праздник… накрыть стол. Надеюсь — не сегодня.
— Я благодарен за проявленную учтивость — наклоняет голову Широ: — теперь к основной теме. Что вам здесь нужно? И что за забота в отношении этой падали? — он кивает на Большого Та, избитого и обмякшего на своем стуле.
— Как выяснилось, у меня есть знакомая, которая является подругой Марики-сан — отвечаю я: — насколько я понимаю, последняя в настоящее время под домашним арестом. Она попросила подругу, а подруга попросила меня проведать Большого Та.
— Вот как. — вздыхает Широ: — Натсуми-тян? Очень… деятельная девушка, согласен. Ее отец… впрочем неважно…
— Пожалуйста не бейте меня больше… — бормочет Большой Та. Мы оглядываемся на него. Большой Та очень вовремя потерял сознание. Если бы нас с Косум здесь не было бы — его бы отлили холодной водой, привели в чувство, а потом продолжили «работу». Что именно этим ребятам здесь надо? Вернуть свои деньги?
— Дело тут не в деньгах. — говорит Широ, поймав мой взгляд на пачки купюр, которые лежат на столе: — К сожалению, Большой Та должен исчезнуть из жизни Марики-сан. Они… слишком разного поля ягоды. Ее отец терпел все ее выходки, но эта реально стала угрожать его положению. Такое он терпеть не может. Так что наша Марика и вправду под домашним арестом — на месяц. А за этот месяц многое может случится. Например, наш бурдюк с салом — он кивает на Большого Та: — наконец осознает свою никчемность, собирает свои манатки и первым же поездом уебывает из нашего славного города… хоть куда. Хоть в Токио, хоть в Нагасаки, хоть в Киото, хоть в Китай или Америку. Куда-то подальше. Денег… — он встает и подходит к столу с купюрами: — денег у него для этого будет более чем достаточно. Потому что все, что было нужно этому бурдюку — это обмануть нашу славную и наивную Марику и кинуть ее на деньги.
— Нет! — вдруг поднимает голову Большой Та: — Это неправда! Я не хотел ее предавать! Мы вместе хотели… — Широ вдруг оказывается рядом с ним и дает ему оплеуху наотмашь. Большой Та снова отключается, а я понимаю ситуацию, понимаю, почему его изукрасили как бог черепаху. Широ-сан вовсе не садист и ему не доставляет удовольствие бить людей, разве что самую малость. Главная задача у него — «убедить» Большого Та прекратить общение с Марикой, выставив того в неприглядном свете. Дескать, забрал все деньги и убежал в закат, хихикая и называя ее простушкой и наивной чукотской девочкой. А сам, вон, с той же Маленькой Та роман закрутил, а тебя, Марика и не любил никогда, а так… использовал. И если бы Большой со всеми этими условиями согласился и чемоданы с деньгами собрал — никто его бить не стал бы. Но Большой решил взбрыкнуть. С одной стороны — молодец. Вот, блин, прямо не ожидал, на вид такой рохля, а поди ж ты. А с другой — так глупо. Молодец, смело, отважно, благородно, все как в книжках про любовь, но так глупо. Они и на самом деле не пара, и этот их союз и пары лет не продержится, прав Широ, прав. Не бывает так, чтобы женщина вниз по лестнице социальных рейтингов спустилась, они только поднимаются, ну или ровню себе ищут. А вниз они так… прогуляться могут сходить. Так что, глупо поступает сейчас Большой Та, глупо получает по своей многострадальной морде, глупо подставляет своих товарищей, и вообще, мог бы и соврать на худой конец. Гвозди бы делать из этих людей, да.