На трясущихся ногах я спустилась со сцены. Поверить не могу, что я сыграла без ошибок.
Все-таки оказалось, что играть на гитаре не так уж трудно, как мне казалось. Я села на ближайшее свободное место и натолкнулась на ободряющий взгляд Криса. Он улыбнулся, и неожиданно я поняла, что смутилась. Крис уже не смотрел на меня, а о чем-то болтал с мальчиками, но я стремительно краснела. Наверно, это нервы.
Мистер Уэйнрайт объявлял на сцене следующего выступающего, но я не слушала.
Почему я так смущена? Снова почувствовав на себе взгляд Криса, я заерзала на стуле. Затем, дождавшись минуты, когда на меня никто не будет смотреть, я тихонько встала, подхватив гитару, и вышла. Мне этого совсем не хочется. Совсем-совсем.
Глава 2
На следующий день нас продержали в корабле еще несколько часов, дабы убедиться, что все благополучно отошли от анабиоза. Руки и ноги слушались меня уже лучше, голос больше не хрипел. Крис был, как обычно, бодр и весел. Он вовсю болтал со своими новыми знакомыми, а я, по своему обыкновению, вела себя скромно. Никогда не была мастером в общении с людьми. С нами болталась та девчонка Лора, но я не спешила заводить с ней дружбу. Какая-то она была глуповатая и легкомысленная. Так что я просто весь день таскалась за Крисом, осматривая корабль и время от времени выглядывая в иллюминаторы, но ничего, кроме снега, мне разглядеть не удалось.
К вечеру (ну, во всяком случае, на улице к этому времени стемнело) нас всех разбили на небольшие группы и посадили в снегокары — что-то типа машин, только приспособленных специально для езды по снегу. Они скорее напоминали микроавтобусы, а изнутри были полностью покрыты каким-то странным материалом, напоминающим железо. Я пыталась разглядеть что-нибудь инопланетное в небольших окнах, но летящие снежинки и туман загораживали обзор.
Перед выходом из корабля нам всем раздали зимние костюмы разных расцветок, но даже в них на улице было невероятно холодно. Мы были снаружи всего пару секунд, а у меня успело окоченеть буквально все в моем теле. К счастью, держать на морозе нас не стали и впустили в помещение. Я успела только заметить, что здание, около которого мы очутились, было огромным и, казалось, простиралось вдаль на многие мили, а сделано было из того же материала, что и автобус.
— Добро пожаловать на Тимор! — нас встретила группа людей в обтягивающих комбинезонах, среди которых я узнала Маривонн.
Я вертела головой, ожидая увидеть что-то необычное, но пока все мало чем отличалось от Земли. Мы находились в чем-то типа холла, от которого в три стороны расходились коридоры. В стенах с узорами размещались термические окна, свет был мягкий желтоватый, стальной пол был отдраен до блеска, так что я могла даже разглядеть свое отражение. Интересно, что за материал пошел на изготовление здания? Выглядит похоже на металл, но я готова была поклясться, что это не он.
— Как вам уже сообщили, Тимор означает «страх», — вступила Маривонн, поправляя длинные черные волосы. На ней был простой ярко-розовый комбинезон без рукавов и что-то типа сапог на платформе. — Но не спешите пугаться. Конечно, за периметром ужасов хватает, но все они за забором, а здесь у нас все тихо, мирно и по-домашнему.
Ну, насчет по-домашнему она погорячилась, но все-таки более-менее земная обстановка меня успокоила. Я-то с ужасом ожидала инопланетян неведомых форм и расцветок, а тут вполне обычное здание, правда, сделанное из неизвестного мне материала, да и узоры на стенах были немного странноватые. Холод в здание не проникал, я почувствовала, что согреваюсь, и даже расстегнула куртку.
— Отправившись в этот тур, вы начали совершенно новую жизнь, — продолжала Маривонн. — В течение месяца вы можете ходить, где хотите, пробовать любые занятия, даже те, которыми вы раньше не занимались, можете гулять — только, конечно, не сразу, а через несколько дней — можете знакомиться с разными людьми, в общем, полная свобода.
— Знаешь, а мне это нравится, — шепнула я Крису, который довольно заулыбался и согласно кивнул.
Все больше расслабляясь, я начала себя чувствовать более раскованно, и потихоньку начала разглядывать остальных новичков из моей группы. Всем им было на вид восемнадцать-девятнадцать лет — в общем, только окончившие школу.
Почувствовав необычайную смелость, я вдруг решилась спросить: