Монахи радовались как дети, смеялись и вздрагивали на самых опасных моментах. Хорошо мне с ними. Никогда у меня не было тепла домашнего очага, и кто бы мог знать, что обрету его среди храмовников. Чудеса, да и только.
Вечером вновь сходили на молитву. Все братья улыбались и пели громко и радостно. А пришедшие на службу крестьяне плакали, когда увидели плат.
Но это все цветочки по сравнению с тем, что случилось на следующий день.
В храме собрались, по моему мнению, все жители севера Павдии. Женщины вытирали слезы и зажимали ладонью рот, когда проходили мимо плата Пресвятой Девы. Все хотели убедиться, что святыня вернулась домой.
Но самым неожиданным было появление судьи. Он на моей памяти первый раз посетил храм.
Ворвался с разъярённым видом, расталкивая крестьян, протиснулся к плату и сжал руки в кулаки.
Странно. Всем видом он показывал злобу, неприятие. С чего бы это? Не нужны тебе здесь посторонние, да? А вот не будет здесь больше твоей воли. Ты еще не знаешь, что я поеду в ратушу искать правды и заступничества за себя. Так что привыкай, подлец. Твое время вышло. Скоро соберешь пожитки и уедешь отсюда. А может, и под суд пойдешь. Все зависит от того, как отче Киприано молиться за меня будет. А после того, как я вернула ему плат, сдается мне, что молиться он будет качественно, на совесть.
Глава 34
За два дня, что прошли в ожидании Бада, наш храм каждый день был полон людей. А они шли не с пустыми руками. Денег, понятное дело, не было. Но зерно, корнеплоды, да и просто хворост на зиму несли в больших количествах. Чем с каждым днем все больше радовали храмовников.
А вот судья более не появлялся.
Бад вернулся, сказал, что в его хозяйстве полный порядок, и на следующее утро он готов проводить меня до Вайса. Отче Киприано, как и обещал, велел поехать с нами нескольким братьям. Они должны отправиться по ближайшим городам и принести тамошним храмовникам радостную новость о возвращении плата.
Мне такая идея не пришлась по душе. Это как публично признаваться в факте кражи. С другой стороны, храмовники живут в своем мире, со своими правилами и законами. Им виднее. Я же сейчас должна переключить внимание на свой вопрос. Сколько можно уже?
Утром выдвинулись в путь. Монахи провожали нас колокольным звоном и молитвами. Мы ехали неспешно. План был такой: сегодня же добраться до Вайса и там разойтись в разные стороны. Я по своим делам, а храмовники по своим.
Мы с Бадом устроимся в том постоялом дворе, что рядом с ратушей. А братья поедут к своим. Отдохнут и направятся в другие селения – разносить радостную весть.
По дороге я завела разговор с Бадом о его будущем.
– Кем ты видишь себя через пять лет?
– Я не заглядываю так далеко. День прошел, жив – и уже хорошо.
– А как насчет собственного дома? Семьи, детишек? Надела земли?
– Не береди. Всем нам этого хочется. Да только для нас столько веревок заготовлено, что о другом и думать нечего.
– Давай мыслить рационально. С момента появления святыни у отца Киприано жизнь на севере Павдии круто изменится. К нам потянутся обозы с людьми. Да и я вскорости вступлю в свои законные права и буду всячески поощрять приток людей. Потому и спрашиваю: что ты будешь делать в такой ситуации?
– Не думал я об этом, говорю тебе, – с раздражением отмахнулся разбойник.
– Подумай, а я тебе варианты накидаю. Первое, я подозреваю, что судья зубами держится за мою землю, потому что у него здесь какое-то дело, ремесло. Налоги с него не платит. Держит в тайне. Сбывает по-тихому. И когда я вступлю в права, то, естественно, это ремесло отойдет мне. А его потребуется охранять и развивать. Из знакомых, кому я могу верить, есть только ты и братья храмовники. Понимаешь, к чему клоню?
– Так я же разбойник. Как можно мне доверять? – Бад даже чуть обогнал меня, чтобы внимательнее разглядеть – не вру ли я.
– Мы с тобой совместно помогали храмовникам, бились со злодеями бок о бок. В моих глазах ты крайне порядочный человек. Просто обстоятельства жизни заставили тебя заниматься разбоем. Далее. По нашей дороге пойдут караваны. Медленно. И в любом случае им придется искать место на ночлег в лесу. А что если ты со своими организуешь вдоль дороги постоялые дворы? Чтобы люди могли переночевать и поесть. А крестьяне возле них свои товары будут продавать, ну или тебе отдавать, чтобы продал, а им потом деньги вернул.
– Не знаю. Я же ничего не умею. Да и вообще, разбойник я. До этого разговора даже не думал о том, что для меня возможна другая судьба. А сейчас… Неужели есть мне прощение?