Александр Навара, Надежда Навара
Новая Зона. Тактика городского боя
© А. Навара, 2016
© Н. Навара, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Издательство признательно Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А. Тарковского «Сталкер».
Братья Стругацкие – уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.
Пролог
Как потом выяснилось, шансов уцелеть было где-то около нуля. Но у нас подобралась слаженная команда, и это все решило.
У наемников не принято расспрашивать про личное и вообще сближаться дальше определенного предела. Иначе включаются чувства, и вот уже рядом не просто коллега, а близкий человек. Потерял близкого человека – все! Голова пошла кругом, осмотрительность как ветром сдуло, ты весь на нервах, тут и сам подставишься, и команду подведешь. Короче, лучше бы не иметь тесных привязанностей. Но сплошь и рядом это правило нарушается. Люди, представьте себе, дружат. Доля военная – это не столько пальба да беготня под пулями, сколько долгие переходы, длинные переезды, томительное ожидание, а еще таскание тяжестей, рытье земли и тому подобная рутина, утомительная до чертиков. Спасают разговоры на привалах и уютные посиделки у костра. Человек не из железа, язык его и подавно, и разговор иногда неведомо куда выведет, вот тут начинаются сюрпризы из прошлого. А прошлое у всех разное, и сюрпризы бывают, как говорится, не для семейного просмотра. Трудные судьбы и громкие дела, яркие личности и очевидцы исторических событий… Или наоборот, человек простой, как доска, с такой же плоской биографией и, извините, невыразительной мордой – но верный долгу, ответственный и четкий. Все они так или иначе раскрываются перед тобой, и ты тоже в ответ раскрываешься.
Одну военную кампанию пройти без того, чтобы прикипеть к команде, можно, две – вполне, но вскоре, то ли возраст виноват, то ли душевный барьер изнашивается, парни эти становятся тебе как семья, и каждый минус в составе будто часть души с корнем вырывает. Тут каждый сам для себя решает, как с этим жить и что делать. В большинстве своем группы распадаются, а народ разлетается по миру кто куда. Я лично стараюсь думать, что остальные вечны, что они бессмертны, что пули их не берут, и все у них отлично. А чтобы этот миф не разрушать, про других – не спрашивают.
Но дальше жизнь протекает в сплошных невольных сравнениях, и вроде люди не хуже встречаются, а как-то не так к ним относишься. Слишком критически. То недостаточно быстро, это недостаточно качественно, а тут сделали по-простому, в лоб, без изящества или без озорства, что ли. Не радует, в общем. И временами просто до боли хочется все вернуть, чтобы «как тогда, как раньше»… Прошлое всегда с тобой, иногда в разговоре всплывает, иногда само по себе оживет, улыбнуться заставит, а вдруг навалится и мучает, укоряет за ошибки, да уже ничего не исправить. Поздно. И живешь с этим багажом, понимая, что промахи у всех бывают, но свои почему-то ощутимей кажутся.
Да, вроде про команду заикнулся, а мысль в сторону ушла. Это нервное. Я, представьте, волнуюсь. Значит, команда. О себе умолчу из скромности, чай, не на исповеди, а вот про парней – с удовольствием.
Судьба свела нас странным образом. В середине десятых это было. Одни из нас и раньше были знакомы, некоторые пришли по рекомендации знающих людей – и очень быстро вписались в группу, да так плотно, будто всегда с нами были. И вроде все как обычно начиналось, а чую, не просто так мы вместе собрались. Извините за пафос, но, похоже, планы у Всевышнего уже тогда на нас были, еще на этапе подготовки операции. Может, конечно, и совпадение, но как-то больно уж складно все, как в головоломке детской, каждый уголок в нужный паз попал.
Про тех, кто до сего дня не дожил, говорить не буду – тут или все рассказывать надо, или вообще не браться. О них лучше вспомнить в тишине, опрокинуть стакан и пожелать душе упокоения. Есть за что, пусть земля будет им пухом. А я ограничусь, с вашего позволения, теми, кому судьба еще не отмерила, живыми и, надеюсь, здоровыми.
Было это, как уже сказал, лет десять назад. Задание не самое рядовое: пройти по Зоне, тогда еще единственной, что располагалась в городе Чернобыле, и забрать оттуда сверток один, ценный очень. Ничего похожего на легкую прогулку. Зона – это не просто опасное место, это место, где все, что ты видишь, жаждет выпустить тебе кишки, а иногда и сожрать их, не смущаясь тем, что ты еще шевелишься. Подготовились мы основательно, но не все пошло гладко, и надо было постоянно импровизировать. И это еще мягко сказано. До сих пор то в жар, то в холод бросает. Иногда казалось – кураж чистой воды, повезло охрененно, что живы остались, а потом вспомнишь все до мелочей, и ясно видится, что расчетливо и грамотно сработали. А то прокрутишь в памяти эпизод, когда все вроде просчитано до мелочей, и к планированию не придерешься, – и хлоп себя по лбу: мама родная, ведь на чистой удаче проскочили. По острию ножа прошли, по краю прямо, где оступится один – все сгинут. Были вообще дикие и нелепые эпизоды, когда не поймешь, то ли это комедия, то ли трагедия. Смеялись потом много, но как-то, знаете ли, нервно. Вот тут и в хозяйку судеб уверуешь, и в кого хочешь тоже.