– Ты особо-то не лютуй, командир, – взмолился Сложный, – хоть ложку оставь.
– Я тебе деревянную вырежу, – с полной серьезностью ответил Волкогонов, однако над его шуткой посмеялся только Птенец. – Вот эти вещи придется оставить здесь, – Волкогонов указал на предметы, отобранные им и сложенные в сторонке, – остальное сложите обратно в рюкзаки, и можем выдвигаться.
– Суров ты, батя, – снова вздохнул Борис, но послушался проводника и унес свои пожитки в здание вокзала.
Волкогонов снова посмотрел на тех, кого придется вести на «Вятку». Он хотел запомнить их лица, выражение глаз и эту их неизбывную надежду, что все пройдет хорошо. Если они вернутся с маршрута, то уже никогда не будут прежними людьми. Борис смотрел на проводника с вызовом, он перекладывал из одного уголка рта в другой спичку и самодовольно улыбался, хотя его серые змеиные глаза оставались холодными. Проводник отметил, что уже одержал маленькую победу над ним, заставив оставить карабин на станции. Птенец был еще слишком юн для походов на «Вятку», это чувствовалось во всем его облике, в его манере нервно подергивать левым глазом и перебирать пальцами правой руки – так, будто он мял в руках несуществующую глину.
Случайно Николай заметил Нервного, который мялся у входа в зал ожидания: на этот раз его никто не выбрал, но, кажется, он вовсе не расстроился по этому поводу.
– Я сейчас. – Волкогонов оставил своих клиентов и подошел к Нервному.
Он стал первым проводником, после того как Волкогонов провел его по «Вятке». Сейчас Николай уже не смог бы объяснить, что послужило причиной решения поддержать молодого парня, когда тот изъявил желание остаться на станции и заниматься подобной работой. Когда Нервный впервые вышел из вагона на станции Бекетово, Николай увидел в юноше только отчаянный страх за свою жизнь, который тот решил победить, пройдя через все испытания Территории. А их на его долю тогда выпало немало. Да и потом тоже.
– Я решил уехать, – полушепотом поделился Нервный, когда Волкогонов подошел поближе. Он говорил тихо, чтобы другие проводники не услышали.
– У каждого из нас далеко не все клиенты возвращаются обратно. – Волкогонов хотел приободрить парня, но не находил нужных слов. – Ты же знаешь, что не виноват в том, что случилось.
– А кто виноват, если не я? – Нервный невольно повысил голос, и несколько человек обернулись, услышав его слова.
– Если ты намерен убиваться каждый раз, когда клиент теряется на Территории, то тебе действительно лучше уехать, – кивнул Николай. – Но пока ты еще здесь, я советую тебе подумать. Мы продолжим этот разговор, когда…
– А ты уверен в том, что вернешься? – громко, с вызовом спросил Нервный, чтобы его наверняка услышали клиенты.
– Уверен, – спокойно ответил Волкогонов и направился к ожидающим его людям.
Николаю, как и его коллегам, было ясно, что Нервный сломался. Потеря всего одного клиента порой лишает сна, но сам он никогда не позволял себе виниться и каяться. Главное – принять то, что проводник всегда делает все от него зависящее, чтобы уберечь клиента от ошибок и по факту спасти тому жизнь. Иначе ты не проводник. И если не справился – вряд ли это твоя вина. Скорее воля «Вятки».
О том, что приключилось с Нервным в последней ходке, Николай знал только из его рассказа. Впрочем, и так было понятно, что Нервный не допустил ни единой ошибки.
Глава третья
Группа Волкогонова
Трое ходоков стояли перед ветхим сараем рядом с насыпью, буквально в десяти шагах от путей. Вероятно, раньше работники железной дороги хранили в сарае свой инвентарь, но сейчас крыша постройки покосилась, а ветер раскачивал из стороны в сторону едва держащуюся на скрипучих петлях дверь.
– Будем заходить здесь, – решительно произнес Волкогонов и начал спускаться вниз.
– Это что – местный толкан типа «сортир»? – решил пошутить Борис, однако поспешил за проводником.
Птенец все больше молчал, сосредоточенно оглядывая окрестности.
Впрочем, местность рядом с железнодорожной насыпью мало чем могла привлечь внимание рядового обывателя – редкие сосенки вперемежку с кустарником, потерявшим свою листву еще во времена вспышки, белые березки с висящими до земли плетями веток да усыпанная опавшей листвой земля.
– Наденьте противогазы, – скомандовал проводник и сам быстро натянул на голову свой, затем взялся за дверную ручку.