Именно в этом ключе и следует рассматривать публикуемые в настоящем сборнике материалы, авторы которых с глубоким уважением вспоминают о том богатом научном наследстве, которое оставил их замечательный предшественник — Вениамин Иосифович Цалкин.
Е. Е. Антипина, Е. Н. ЧерныхБез преувеличения можно сказать, что именно В. И. Цалкин в 60-70-х годах прошлого века внес в практику российской археологии принципиально новое отношение к остаткам животных из древних поселений, показав совершенно неожиданные возможности археозоологического исследования. В первой половине двадцатого века изучением костей животных из археологических памятников занимались, как правило, палеонтологи, морфологи и биологи-фаунисты. И хотя среди них были такие известные ученые, как Е. Г. Андреева, А. А. Браунер, В. И. Бибикова, С. Н. Боголюбский, Н. К. Верещагин, В. О. Витт, В. К.Громова, К. Л. Паавер, И. Г. Пидопличко, В. О. Топачевский и другие, они ставили перед собой и решали биологические задачи лишь двух направлений — фаунистическое окружение древнего человека через реконструкцию его охотничьей деятельности и биологические аспекты процесса одомашнивания животных.
Однако сразу же после первых публикаций В. И. Цалкина [1955; 1956; 1958; 1960-а] стало очевидным, что информация, которую дает анализ остеологических коллекций из древних памятников, позволяет выйти за пределы обсуждения видовых, морфологических и зоогеографических аспектов изучаемых материалов. Костные кухонные остатки казалось могли стать ключом к реконструкции всей системы хозяйства и жизнеобеспечения населения. Но уже при исследовании костей животных из средневековых городов В. И. Цалкин столкнулся с ситуацией, когда только привлечение археологического и исторического контекста находок давало возможность объяснить те или иные их особенности, и даже просто соотношение диких и домашних видов. Оказалось, что на характер отложения и накопления кухонных остатков в культурных слоях селищ и городищ влияет множество факторов — природных, исторических, этнических, зачастую и социальных. Естественно, что это заставляло вводить в анализ разного рода ограничения, оговорки и поправки. И все же В. И. Цалкин попытался, объединяя коллекции по родственным в культурном отношении памятникам в единые совокупности, перейти к реконструкции состава стада сельскохозяйственных животных, разводимых древним населением Восточной Европы — будь то скифы, греки или древнеславянские племена. Не все получалось так, как было намечено: многие выводы и гипотезы оказались иллюзорными или не всегда легко объяснимыми, а методические подходы и оценки некорректными. И нередко он вынужден был с долей разочарования указывать на ограниченность и неоднозначность конечных интерпретаций: «Мы в состоянии лишь констатировать очень существенные изменения роли лошади в питании населения, но не определить удельный вес ее в скотоводстве» [1956, с. 147] или «… обнаруженные… исторические изменения в соотношениях между отдельными видами сельскохозяйственных животных… определяются двумя различными, хотя и довольно трудно разграничимыми обстоятельствами: эволюцией хозяйства в направлении увеличения роли земледелия и изменением этнического состава античных городов» [1960-а, с. 100]. Методическая сложность обработки остеологических коллекций и неоднозначность интерпретации получаемых фактических данных остаются и сегодня проблемами, с которые приходится считаться исследователям.
Тем не менее теперь уже ни у кого нет сомнения, что информативные возможности археозоологического материала оказываются чрезвычайно широкими: от глобальных реконструкций антропогенного изменения природных сообществ до выяснения тонких деталей хозяйственного и бытового уклада древнего населения. Реальными научными задачами становятся: оценка вклада охоты в экономику и организация охотничьей деятельности; характеристика основных форм и направлений животноводства, условий содержания разводимых животных с обозначением их породных особенностей, заболеваний и патологий; расчеты объемов и специфики мясного потребления в сложившейся системе жизнеобеспечения древних племен; выяснение взаимодействия между отдельными отраслями хозяйства, масштабов обменно-торговых связей и их значения в поддержании устойчивости тех или иных культурно-хозяйственных типов; реконструкция ритуального использования животных и уровня развития косторезного ремесла в древности; а также экстраполяция результатов на социальные аспекты жизни самого человека и т. д.