Хуэй сделал выпад своим мечом, но это был вялый удар, и его мать рассмеялась. Он снова проклял себя, но становился все сильнее.
Исетнофрет, казалось, тоже это почувствовала.
- Теперь твое время истекло.
Она сняла бретельки своего платья и позволила ткани соскользнуть вниз по ее телу, пока не предстала перед ним обнаженной. Лунный свет играл на изгибах ее груди, живота и бедер.
- Я обнажаюсь перед Сетом, чтобы он мог видеть, что мои намерения чисты, - выдохнула она. - Я предлагаю ему себя и стану его супругой. - Ее губы скривились в жестокой улыбке. - Ты умрешь так, как всегда было задумано. А потом я разрежу твое тело и развею его по всем четырем ветрам, так что загробной жизни тебе будет отказано. Но здесь ты не останешься в ловушке. Нет. Я поглощу твою иссохшую душу, и она лишь усилит мою мощь. И тогда даже Тан не сможет противостоять мне.
Когда Хуэй посмотрел на ее наготу, он подумал о ее встрече с Кеном у пирамиды в Лахуне. Отвращение усилило его, склонив чашу весов, когда он боролся со своей собственной совестью. Исетнофрет украла у него не только отца, но и брата. Она портила все, к чему прикасалась. Нельзя было позволить ей выжить.
Исетнофрет воздела руки к небесам и пробормотала слова на том же языке, которые эхом отразились от Камня Ка. Ветер стал холоднее, и он вздрогнул. Звезды над головой, казалось, гасли, как свечи, задутые жрецами в храме в конце ритуала.
Тень пронеслась по некрополю, сгущаясь позади Исетнофрет, обретая форму. Высокая фигура, черная, как ночь, с головой зверя. Края колыхались, но Хуэй был уверен, что смотрит на самого Сета. Щели света мерцали, когда глаза открывались.
Ему это приснилось? Был ли это бред? Остатки яда, струящегося по его венам?
Хуэй снова вспомнил тот тайный ночной ритуал у пирамиды в Лахуне и безумное желание, в котором Исетнофрет позже призналась ему, когда навестила его в тюрьме. Вознестись к божественности и соединиться с Сетом – вот что она сказала. Безумие. Конечно, так оно и было. Так и должно быть. И все же... И все же, что, если бы Сет пришел сейчас, чтобы создать этот ужасный союз?
Только ее смерть могла предотвратить этот ужасный исход. Хуэй почувствовал, что его решимость становится еще сильнее.
- Смирись, - вздохнула Исетнофрет. - Смирись перед силой, которую ты не можешь себе представить.
Хуэй поднял голову. - Нет. Я стою здесь за своего отца, за Ипвет, за Тана. За Египет.
- Устоит ли это мужество перед лицом всего этого?
Исетнофрет махнула рукой в сторону нагромождения траншей. Сначала Хуэй ничего не мог разглядеть. Затем он почувствовал движение, фигуру, окутанную тенями, неуклюже приближающуюся к ним неуверенными шагами ребенка, который учится ходить.
- Кто...? - начал он.
Но затем Хуэй понял, что очертания этой формы кажутся знакомыми, и все тепло покинуло его тело.
- Твоему другу Кики было отказано в загробной жизни, - произнесла Исетнофрет. - И теперь он идет, чтобы наказать тебя.
Хуэй подумал, что он может сойти с ума.
- Этого не может быть!
- Кики ненавидит тебя за то, что ты сделал.
Образы мертвого лица его друга, разлагающейся плоти промелькнули в сознании Хуэя, и он отогнал их. Он почувствовал тошнотворный прилив раскаяния за ту роль, которую он сыграл в смерти своего друга.
- Нет!
Гнев Хуэя усилился, и он бросился вперед, врезавшись в Исетнофрет. Застигнутая врасплох его внезапным движением, она не смогла сопротивляться, когда он обнял ее за шею, так что ее голова оказалась прижатой к его груди. Ее тело извивалось под ним, как одна из змей в траншее. Она вцепилась в его руку, но на этот раз раны не горели. Хуэй чувствовал запах ее мускуса, этот горьковатый запах маков, и он заполнил его голову.
Кики приближался к ним, шаг за шагом, неумолимый, как смерть.
Хуэй стиснул зубы, пытаясь прогнать это видение из головы. Но он чувствовал, что его решимость начинает покидать его. Он был подавлен этим ужасным раскаянием. Он держал свой меч ниже ее грудной клетки. Один удар, и все будет кончено. Месть свершится, наконец.
Его рука дрожала, становясь все слабее.
Исетнофрет пробормотала поток непонятных слов, и Хуэй почувствовал, как по его коже побежали мурашки от ощущения внезапного быстрого движения. Он посмотрел вниз. Скорпионы роились по его телу, свернувшись хвостами, готовые впрыснуть в него яд.