Вода забулькала, Милан открыл банку «Нескафе», насыпал по порции порошка в каждую чашку, добавил кипятка, помешал и протянул Адриану чашку.
– А что ты, кстати, такой загадочный?
– Я не загадочный, я скромный, – ответил Адриан. – Не люблю рассказывать о своей жизни.
– Даже мне?
Адриан не ответил, попытался отхлебнуть из чашки и дернулся, обжегшись, напиток был слишком горячим.
– Ты мне не доверяешь?
Он почувствовал некоторое напряжение в голосе Милана, что-то похожее на упрек. Он знал, что обижает его, ничего о себе не рассказывая, но ничего не мог с собой поделать: опасался откровенничать с людьми, и все тут. Только Эдмон Куртуа знал его адрес в Париже.
– Ты с ума сошел или как? – ответил он.
– Значит, у тебя уже привычка такая… – протянул Милан.
– Да, как раз я и хотел сказать. Именно привычка.
– Грустно, что скажешь.
Нужно быстро загладить неприятный осадок, еще не хватало поссориться.
– Мы вместе живем, вроде неплохо получается, – сказал Адриан.
– Ну не до такой степени, чтобы рассказать мне о себе…
– Ну, не хочется вообще говорить об этом. Пусть это будет секрет.
– Она, что ли, замужем?
– Да, вот такие дела.
«Она замужем за кошмаром, – подумал Адриан. – И я хочу вытащить ее из этого всего. У Милана есть документы. Ему нечего бояться. Он живет в этой маленькой комнатке только потому, что у него нет средств на более дорогое жилье. Он не хочет жить в пригороде. “Хочется видеть в окне Эйфелеву башню, – говорил он, – я мечтал о ней ребенком, когда жил в Перми”. Пермь находится в четырехстах километрах к северу от Арамиля. Они практически земляки, парни с Урала».
– Понравилась ей песня Нила Янга?
Адриан улыбнулся, довольный тем, что Милан сменил тему разговора.
– Да.
– Хочешь, научу другую играть?
– Конечно, хочу.
– Сможешь тогда охмурить ее! Это ж надо! Замужняя женщина!
Он помотал головой из стороны в сторону, дескать, как такое понять? Столько свободных женщин ходят по улицам Парижа! А этому замужняя понадобилась.
Адриан закрыл глаза.
Он вспоминал вечер, который провел там. Так близко и одновременно так далеко. Сен-Шалан – это практически нигде. Дорога идет от вокзала в Сансе вдоль железнодорожных путей, потом поворачивает налево. Адриан прячет машину в кустах и, раздвигая высокие травы, входит в тоннель. Когда он выходит в углу фермы, ему надо быть осторожным. «Мало ли что, – шептала ему Стелла, – вдруг сосед пойдет за яйцами в курятник и заметит тебя». Он идет, подняв воротник, опустив голову, спрятав лицо. Как подпольщик. Месье Куртуа сказал, что скоро сделает ему документы. Но когда? Это он посоветовал ему ту работу на стройке. Он знает, как это делается. Он уже такое проделывал для иностранцев, которые в Сен-Шалане слишком заметны. А в Париже легче затеряться. Этим предприятием владеет один из его друзей. Он ремонтировал квартиры, офисы, дома, оплачивая черным налом. У него был кто-то в префектуре. Этот кто-то делал рабочим левые документы. Ну, конечно, не задаром. Всем это было выгодно. Рабочие сдавали внаем свою силу, а в результате могли официально поселиться во Франции. Иногда они исчезали, и никто никогда их больше не видел. Или находили себе другую работу. Все больше и больше времени теперь занимает процедура легализации для мигрантов. Нужно запастись терпением. Или записать ребенка в школу. Использовать его как разменную монету. Адриан отказался от такого плана. Он ждал. Терпеливо и осторожно. Скользил по стеночке. Ступал бесшумно. Не поднимал головы.
– Возьмемся за новую песню Дилана.
– Это было бы замечательно.
– А она, значит, говорит по-английски?
– Точно! Догадался, – улыбнулся Адриан.
– Не волнуйся, я все в конце концов узнаю. Я упорный парень. «I Shall Be Released»[2], как тебе?
Адриан подозрительно посмотрел на Милана.
– Зачем ты мне это сказал? – спросил он.
– Я ничего не сказал, это название песни, – ответил Милан.
– А…
– Ты на нервах, дружище!
– Я устал, и все.
– Называй это как хочешь…
Когда Адриан устает быть один, спать в одиночестве, трястись с другими рабочими в грузовичке, надрывать спину, отвечать на вопросы Милана, он хлопает дверью и идет гулять на Монмартр. Бегает с фуникулером наперегонки. Частенько Адриан побеждает, это поднимает его самооценку. Он не просто парень, который должен ходить по стеночке. Он быстрее фуникулера.
Потом он садится на скамью, окруженную зеленью, возле плакучей ивы или осины, закрывает глаза и дремлет на солнышке.