- Пшли...
Я ожидала, что он сейчас пошлет всю честную компанию по известному эротическому маршруту, но ошиблась.
- Гоха, пшли, поговорим.
Схватив со стола начатую бутылку водки, он направился к дивану, стоящему возле елки.
Гоша вздохнул.
- Извините, дамы.
Он оценивающе посмотрел на удаляющуюся спину друга. Взял еще бутылку. Подумал. Прихватил к ней пару рюмок и тарелку с колбасной нарезкой. Последнее, вероятно, для себя. Как и я, он отлично знал, что в таком состоянии Артем закусывать перестает.
Мы остались одни.
- Девчонки, вы меня извините, - покаялась я. - Обычно он так жрать начинает, когда только губы помажет. А тут непонятно с чего, видать, терпел долго. Решил оторваться.
- Да ладно, - отмахнулась Аня. - Можно подумать, в первый раз такое. Сейчас его Гошка напоит окончательно, и он удрыхнет. Праздник нам портить перестанет.
- Блин, как ты его терпела столько лет? - с чувством произнесла Веселина. - Я бы уже через пару месяцев развелась.
На это у меня не было ответа. Дура, что сказать.
- А я тебе давно говорила, - включилась Аня, - беги от него. Теперь вот на квартиру претендует, дрянь такая.
Ане с Веселинкой хотелось посплетничать. Понимаю. Но тема была мне неприятна, и я захотела с нее свернуть.
- Слушайте, а чего Шурочка с Игорем не пришли? Вроде, всей старой компанией собраться хотели.
- Да ну ее, - махнула рукой Веселина. - Совсем клушей стала. Никуда не вытащить.
Мы пообсуждали Шурочку. Но вяло, без огонька. Рядом на стул плюхнулся Гоша.
- Все, девчонки, - сообщил он, - Артем готов, можно веселиться дальше.
Разило от него как от ящика водки, который случайно уронили на лестнице. Но веселиться больше не хотелось. Часы в холле ударили три ночи.
- Ребят, вы меня извините, но я лучше баиньки, - сообщила я. - Завтра еще день будет. Сейчас сил уже нет.
Выделенная мне комната располагалась на втором этаже рядом с лестницей. Всем хорошая комната, чистенька и уютная, с большой кроватью у стены, но, на мой взгляд, слишком жаркая. Подумав, я составила с подоконника на пол буйно цветущую орхидею и открыла окно на верхнее проветривание. Вот теперь хорошо.
Не знаю, сколько я спала. Разбудил меня короткий, какой-то захлебнувшийся вопль. За ним последовал грохот, как будто по лестнице скатилось что-то тяжелое. Я полежала, недоуменно прислушиваясь, но за дверью царила тишина.
- Господи, да что там такое? - пробормотала недоуменно и принялась выбираться из-под одеяла.
В коридорчике, куда выходило еще три двери, царила темнота. Свет лампы из холла пытался пробить ее, но мешал поворот лестницы, отчего свет превращался в беспомощное мерцание, лишь подсвечивающее снизу ступеньки.
- Ни хрена не видно, - сообщила я темноте очевидное, осторожно продвигаясь к лестнице, - как бы не навернуться.
В человеческой ипостаси я была полностью беспомощна, а разрешенной частичной трансформацией не владела, будучи очень неопытным оборотнем. Подумав, я решила не рисковать и отложить тренировку этого навыка на потом. Вдруг что-то пойдет не так? Явление рыси на глазах у изумленной публики не входило в мои планы. Проблем потом не оберешься. Печать как-то одобрительно кольнула плечо. Иногда мне казалось, что она разумная. По крайней мере, современные технологии вполне позволяют всандалить туда какой-нибудь следящий датчик.
Я подошла к краю лестницы и замерла. Внизу угадывалось нечто, весьма похожее на человеческое тело.
- Артем? - неуверенно позвала я.
Я откуда-то знала, что, или кто, там лежит.
Из комнаты, той с окнами во всю стену, где мы встречали Новый год, донеслись встревоженные голоса. Дверь распахнулась, постелив на пол покрывало света, и показав всю картину.
- Артем, - обреченно выдохнула я.
Встревоженный гул перерос в восклицания разной силы эмоций, когда вышедшие из комнаты друзья увидели тело.
Потом они увидели меня наверху. Воцарилось молчание. Темнота превращала лица друзей в бледные овалы, и все эти овалы были направлены на меня.
- Вы что? - подняла я руки в защитной жесте, - это не я!
И сама поняла, как жалко прозвучали мои слова.
Гоша наклонился и попытался нащупать у Артема пульс.
- Ну, что?
Я была уже рядом. Жадно тянула шею, следя за его действиями.
- Мертв, - вздохнул приятель, отводя глаза.
- Надо, наверное, полицию вызвать? - неуверенно сказала Веселина.
- Вызывай, - согласился Гоша.
- Давай ты, а? - испуганно попросила подруга.
- Ладно.
Гоша набрал 112 и сообщил о случившемся. Ему что-то говорили, он внимательно слушал. Потом нажал отбой и повернулся к нам:
- Сказали раньше вечере не ждать, - сообщил он. - А, может, вообще утром только доедут. Следующим. Дорогу занесло и вызовов много. Просили не затаптывать место... - он запнулся, явно подбирая другие слова, - ... место, где это случилось.
- И что, покойник так и будет здесь все это время лежать? - возмутилась Аня. - Совсем уже обнаглели!
- Ань, мы, я думаю, его в какой-нибудь холодный чулан можем вынести, - рассудительно предложила Веселинка. - Сфотографируем с разных ракурсов и вынесем. Если возмущаться будут, фотки и отдадим. Не дело здесь покойнику лежать.
- Это не я, - повторила я. - Зачем мне его с лестницы толкать?
"А квартира?", ехидно влез внутренний голос.
Видимо, все остальные были с ним солидарны, поскольку принялись старательно отводить глаза.
- Конечно, не ты, - сказала добрая Веселинка.
Я тяжело опустилась на ступеньку лестницы, обхватив голову руками. Мыслей в голове не было, и жалости к Артему тоже. Только недоумение, что это происходит со мной и сейчас. Ужасно хотелось проснуться. Сколько я так сидела, не знаю.
Топали ноги. Кто-то принес простыню, на которую перевалили труп и с пыхтением куда-то потащили. В реальность меня включил сочувственный голос Ани:
- Пойдем на кухню, нечего здесь сидеть.
Я послушно поднялась и отправилась на кухню, где мне всучили кружку с горячим чаем. Аня села рядом и подперла голову рукой.
- Муж знаком с хорошим адвокатом.
Я только вздохнула. Все вокруг были настолько уверены в моей виновности, что разубеждать их не имело никакого смысла.
- Ладно, разберемся, - бодро произнесла я.
- Иди поспи, - предложила подруга.
- Мне сейчас только спать.
- Хочешь, я тогда с тобой посижу?
Сочувствие раздражало.
- Ань, ты иди, - попросила я.
- Хорошо, - вздохнула она, - но если поговорить надо, ты зови.
Я благодарно кивнула. Аня встала и, прихватив с собой сунувшуюся, было, на кухню Веселину, вышла.
Оставшись в одиночестве, я задумалась. Шок уже отходил, и соображала моя голова вполне прилично. Хотя думать здесь было особо не о чем - придурок бывший муж, наверняка, шел ко мне, чтобы, так сказать, возобновить супружеские отношения. Спьяну свалился с лестницы и сломал шею. И теперь в этом обвинят меня. Все видели, как я стояла наверху. И мотив, опять же, был. Просить друзей соврать, что меня там не было, мне и в голову не пришло. Не имела права. И мучила циничная мыслишка, что они не согласились бы. Наша дружба - конфета с испорченным сроком годности в красивой золотистой обертке.