Дядюшка Роу вскочил с видом человека, который проспал что-то исключительно важное, и буквально заметался по раковине, не зная, в какую из дверей ему бежать.
— Я заблудился! — с ужасом понял он. — Я не знаю, куда идти!.. Что же мне теперь делать?..
Дядюшка Роу почувствовал, что еще немного — и он поддастся панике и побежит по лабиринту неизвестно куда, просто чтобы не оставаться на месте. Он будет запутываться все больше и больше, пока окончательно не затеряется в путанице раковин-сот.
— Спокойно, — как можно тверже сказал дядюшка Роу, стараясь взять себя в руки. — Вот книга, которую я когда-то напишу, следовательно, я выйду отсюда. Мне не грозит смерть от голода и жажды, а одиночества я не боюсь. Единственное, что работает против меня, это время. Время здесь может стоить слишком дорого, а я и без того потерял его очень много. Ну что ж, придется поторопиться. Итак, мне нужно вернуться в вестибюль.
Дядюшка Роу так хорошо представил себе длинный зал, уставленный рядами вешалок с одним-единственным старым плащом, что вдруг ясно почувствовал его притяжение.
— Вперед, и никаких сомнений, — скомандовал себе дядюшка Роу, поставил на место написанную им книгу и пошел туда, куда вела его интуиция. С каждой минутой он шел все уверенней и, увидев наконец в одной из раковин тяжелую старинную дверь, засмеялся с видом победителя.
— Вот и конец моей экскурсии! — сказал дядюшка Роу, открывая дверь в вестибюль.
Он быстрым шагом пересек длинный зал и уже у выхода из библиотеки оглянулся, что-то вспомнив. Все вешалки в вестибюле были пусты, старенького серого плаща больше не было.
— Да, конечно, все правильно, — сказал старый сказочник, — нельзя посвятить всю свою жизнь чтению книг, даже самых замечательных.
Он вышел из беломраморного храма, низко поклонился ему и, не оглядываясь, с легким сердцем зашагал назад по тропинке среди цветущего луга. Дядюшка Роу надеялся, что у камня пяти дорог его ждут друзья…
Буратино убегает из города кукол
Выйдя из балагана Петрушки, Буратино бесцельно побрел по городу. Он шел просто чтобы идти, — так ему было легче переживать разочарование и одиночество. Буратино и вправду был одинок, как никогда прежде. В темной комнатке Петрушкиного балагана остался Арлекин, выбравший жизнь в Мире Снов… Где-то во дворце Буратино оплакивала королева-мать, а по городу в поисках мальчика рыскали шпионы отца… Все это казалось Буратино чем-то нереальным, не имеющим к нему никакого отношения. Мир, окружавший его, проявил свою истинную природу, и Буратино казалось, что он медленно погружается в сонное оцепенение.
Между тем на улицах царила ужасная суматоха. Можно было подумать, что все жители города высыпали из своих домов, чтобы собраться в толпы и обсудить последнюю новость. То и дело произносили имя Буратино. В толпе мелькали золоченые шлемы королевской стражи и солдатские мундиры.
Буратино угнетало и утомляло гудение этого огромного растревоженного улья. Он с трудом нашел относительно пустой переулок и присел на ступеньки красивого дома в тени розовых кустов.
«Как странно, — подумал мальчик, — все эти солдаты, шпионы и зеваки когда-нибудь приходят в Мир Людей, чтобы принести в него добро и свет… Кажется, так говорил Бураткинс… Но ведь они совсем не готовы к этому… Им нужно прожить еще много-много лет, чтобы понять свое предназначение… А без этого… какой смысл в кукольной жизни?»
— Эй, ты что тут расселся? — раздался за спиной Буратино сердитый голос.
Мальчик оглянулся. На крыльце стоял хозяин красивого дома — в дорогом турецком халате, с надушенными усами.
— Ты чего, я говорю, тут сидишь? — грозно спросил он. — А ну, убирайся отсюда, пока я не надрал тебе твои грязные уши!
— Что я вам сделал? — с удивлением спросил Буратино.
— Не сделал, так сделаешь! — гневно ответил хозяин дома. — Залезешь в окно и что-нибудь стащишь!
— Но я не собираюсь лезть к вам в окно, — возразил Буратино, все больше удивляясь. — Я просто захотел отдохнуть.
— Так иди и отдыхай в другом месте! — непреклонно заявил господин в турецком халате. — Нечего тебе тут делать!
«И правда, что мне тут делать, — подумал Буратино, поднимаясь со ступенек. — Я был и принцем, и нищим, меня здесь любили и предавали… Я по горло сыт этим городом с его счастливыми снами. Как хорошо, что в Мире Людей меня ждут папа Карло и мои друзья!..»