— Карлики — это маленький потешный народец, который любит позабавиться, — сказал старший брат. — Им иногда доставляет большое удовольствие подбрасывать свои шапки на воздух. Хопс! — каждый видит карлика, — хопс! — карлик ловит свою шапку, надевает ее и снова становится невидимкой. А тут-то и надо устроить так, что как только карлик подбросит шапку, живей схватить его и моментально самому поймать шапку. Тогда карлик делается видимым, а поймавший шапку становится повелителем всего карликова мира. Ну, тут можно или оставить шапку себе, чтобы делаться невидимым, или требовать от карликов столько сокровищ, что ими можно обеспечить себя на всю жизнь; ведь карлики обладают всеми металлами, скрытыми в недрах земли, и знают, как пользоваться чудодейственными силами природы.
— Вот так штука! — воскликнул один из братьев. — Так пойди же и достань нам шапки-невидимки или по крайней мере доставь себе такую шапку да и помоги нам, чтобы и нам впредь жилось получше.
— Я сделаю это, — сказал старший брат и вскоре отправился в горы, покрытые лесом. Путь туда был довольно далекий, и только к вечеру прибыл наш молодец к горам, где жили карлики. Придя на одну поляну, он по примятой траве заметил следы кувырканья и танцев карликов, прилег тут же и стал ждать. Вскоре начали появляться потешные малютки; они перепрыгивали друг через друга, бросали свои шапочки и забавлялись самым смешным образом.
Вдруг одна из шапок упала прямо около него, он бросился было к ней, но карлик, которому она принадлежала, был гораздо проворнее его, сам схватил шапку и закричал: «Диебио! Диебио!» На этот крик собралась вся компания, бросилась на нашего молодца, точно куча муравьев на жука. Он даже не мог защищаться, его схватили и повели глубоко под землю, где находятся жилища карликов.
Оба оставшиеся дома брата очень печалились и грустили, видя, что старший брат не возвращается. Даже и сестре стало жутко: она была добрая, нежная, у ней часто болело сердце о том, что отец так груб и неприветлив с ее братьями и только ей оказывает внимание. Старый же мельник все ворчал: «Что мне за печаль, если один из негодных мальчишек отправился ко всем чертям, — одним нахлебником в доме меньше! Вернется еще, привык дармоедничать. — худое споро, не сживешь скоро!»
Однако, день шел за днем, а молодой человек не возвращался, и отец становился все строже да ворчливее. Оба брата тужили о своей судьбе, и средний брат сказал:
— Знаешь ли, брат, что! Пойду-ка я теперь в горы, авось добуду шапку-невидимку. Я представляю себе дело так: видно, брат добыл шапку да отправился гулять в ней по белу свету, хочет сперва поискать себе счастья, а о нас и думать забыл. Я-то уж вернусь, как только мне посчастливится. А вот, если не вернусь, так, значит, мне не посчастливилось, тогда прощайте, не поминайте лихом!..
Грустно расстались они, и теперь средний брат отправился в горы, покрытые зеленым лесом. Там с ним случилось точь-в-точь все то же, что и со старшим братом. Он увидал карликов, бросился за шапкой, но один ловкий карлик подхватил ее, закричал: «Диебио! Диебио!» — и вся ватага подземных существ кинулась на него; его связали так крепко, что он не мог двинуть ни одним членом, и потащили в подземное жилище.
С возрастающим нетерпением ожидал дома, на мельнице, младший брат возвращения среднего брата, но напрасно. Тут он страшно затосковал, потому что понял, что второй брат пропал без вести; сестра тоже грустила, один отец оставался равнодушным и только твердил:
— Пропал, так пропал! Дома не нравится жить, так скатертью дорога, свет велик, а в моем доме плотник тоже не забыл прорубить отверстия для дверей. Хорошо жилось ослу, нет, — пошел на лед танцевать, поскользнулся да и сломал себе ногу. Пусть всезнайка шатается, где хочет! Чего вы печалитесь о бедном грешнике? Я так рад, что избавился от него.
Однако, до сих пор младший брат находил утешение, делясь своим горем с другими братьями, теперь же, когда они все не возвращались, положение его стало невыносимым, и он сказал сестре:
— Милая сестрица, я тоже уйду и вряд ли вернусь, если со мной случится то же, что и с братьями. Отец не любит меня, хоть я ни в чем и не виноват. Бранные слова, которыми он награждал прежде нас троих, сыплются теперь на меня одного, переносить это мне не по силам. Прощай, счастливо оставаться!
Сперва сестра не хотела отпускать от себя младшего брата, которого она любила больше других, но он ушел тайком от всех.