«Опять делает вид, что главный тут» - оба подумали об одном и том же. Хоть ребята и не любили слушаться кого-то, но сейчас нужно было просто сесть и сидеть смирно. «Лакримис не простит тебе ошибок» - слова Мируюки прочно засели в голове Лютера. Ему нельзя оставаться здесь, иначе никто не поможет богам в их мире. Какая же ирония: вчера ты бессмертный бог недовольный людьми, которые мало тебе поклоняются, а сегодня - смертный, безусловно очень сильный и могущественный, но смертный. К тому же те самый людишки объявляют на тебя охоту.
Неожиданно для себя Юи обнаружил, что у него морская болезнь. Весь оставшийся путь он провёл в трюме, лишь изредка выходя наверх. Лютер и Мируюки могли просто немного выдохнуть и отдаться течению реки.
- Шум воды так успокаивает, - Мируюки сильнее затянула капюшон.
- А меня он пугает. Складывается ощущение, что в один момент волна может поглотить тебя. Я очень хорошо плаваю, но уверенность в себе ни капли не заглушает боязнь воды.
- Понимаю. Когда мы зашли в лес, мне тоже стало некомфортно. С того момента, как одно из растений-мимиков чуть не сожрало меня, прошло уже много времени, но ощущение опасности в лесу всё никак не уходит. У тебя тоже что-то случилось? Чуть не утонул?
- Хуже.
Лютер замолк. Слышался хруст его костяшек и шеи. Он уселся на фальшборт, свесив ноги прямо над открытым морем. Голос в голове так сладко напевал: «Сделай шаг. Всего лишь один. Ну же, чего ты ждёшь, дурашка? А, может, ты забыл?». Лютер напряг низ живота. Мируюки показалось для прыжка, но он продолжил говорить.
- Три года назад мы плавали в море. Сен нырнул слишком глубоко. Нас предупреждали, но он всегда был своенравным. Я нырнул за ним и почти смог достать. Ещё пара метров и я бы схватил его за руку. Мне не хватило воздуха, и я сам стал задыхаться. Его тело так и не нашли, но я....нет, нет, нет, нет....я ничего не забыл. Те светло-зелёные умирающие глаза и протянутая рука, которую невозможно схватить. Такое не забывается никогда.
- Ты и вправду глупый. Считаешь людей вокруг себя близкими, но не рассказываешь о том, что мучает тебя уже несколько лет.
- Это не легко вспоминать, а уж рассказывать подавно. Можешь называть меня глупым, но мне спокойнее переживать шторм внутри себя, чем выплёскивать его наружу.
- «У других есть свои проблемы. Зачем я буду беспокоить их по пустякам?» - так думаешь? - Лютер неуверенно качнул головой, - Не давая другим возможности помочь тебе, ты не становишься сильнее сам. Лишь когда команда действительно доверяет друг другу, и каждый может положиться на каждого, тогда и только тогда её ждёт успех. Мы доверяем тебе. А ты доверяешь нам?
- Конечно.
- Тогда позволь нам помогать тебе. Это не сложно.
- Я попробую.
- Рада, что нам удалось просто поговорить. Уже очень скоро мы будем на месте.
Шпион и убийца
- Я вам ещё раз говорю, господин Гьюргес очень занят. Мне велено никого не впускать на остров, - малыш сарват с длинным списком хлопотливо скакал перед кораблём.
- Слушай, кроха, если мы не сможем поговорить с ним, то велика вероятность, что его убьют. Думаю, у него найдётся минутка ради такого разговора.
Волчонок поджал хвост и тут же испарился. Команды и капитана тоже не было. Они исчезли, как только судно причалило к берегу.
- Нужно бы проверить Юи.
- Да что с ним случится? Скоро сам выйдет.
Лютер всё же спустился в каюту. Мальчик ещё был бледен, но силы понемногу возвращались.
- Ну что, малыш, сможешь сам подняться?
- Смогу, - Юи хотел быстрее оказаться на суше, - и не называй меня «малыш».
- А в моём мире ты был не против.
- Значит, в твоём мире я дурак.
- Ждём тебя наверху.
К тому времени сарват уже вернулся и, убедившись ещё раз, что ему не послышалось, согласился вызвать владыку мёртвых. Лютер представлял себе высокого широкоплечего демона с рогами и огненным хвостом. По его мнению, пламя могло бы быть синим, но это единственное, что можно было поменять. На самом же деле грозный Бог Смерти выглядел скорее как офисный работник. Немного сонный, слегка помятый от работы до поздней ночи, ненавидящий людей (особенно самоубийц) и всегда занят. Его совсем не обрадовала мысль о том, что его могут убить, но ещё больше он расстроился от того, что к нему пришли в его перерыв.