Альбус схватил ее за руку. «Минерва, дорогая моя, не в обиду Северусу будет сказано, но я никому не доверяю так, как тебе. Ты уже спасла мою жизнь как минимум дважды, и никто не заменит мне тебя в подобной миссии».
МакГонагалл улыбнулась. «Это очень любезно с твоей стороны, но я все равно думаю…» - внезапно она замолчала, на ее лице промелькнуло удивленное выражение.
«Минерва?» - осторожно спросил Дамблдор.
«В этом все дело, Альбус. Мы так зациклились на Томе Риддле, что забыл о его собственных союзниках и друзьях. Что если он поручил хоркрукс кому-то из них?»
Дамблдор медленно кивнул, поглаживая бороду. «Том всегда отличался невероятной харизмой, в чем мы все убедились на примере его успеха с Серой леди, - согласился директор. – Его последователь не отказал бы ему ни в чем. Северус, - он повернулся к зельевару, - кому Том доверял в наибольшей степени?»
Снейп ответил, не раздумывая: «Беллатрикс Блэк-Лестрандж – самая преданная сторонница Темного лорда, и она всегда была у него в фаворе».
«Но она уже много лет в Азкабане», - возразила Спрут.
«Да, но она оказалась там после исчезновения Сами-знаете-кого, - отметил Флитвик. – До ее заключения он вполне мог доверить ей хоркрукс».
«Но все ее имущество пропало, - сказала Поппи. – Она ничего не могла взять с собой в Азкабан».
«Нет, но у нее наверняка есть хранилище в Гринготтсе, - возразил Флитвик. – Что еще она могла сделать с подобным сокровищем? Ведь Сами-знаете-кто велел беречь его как зеницу ока».
«Так какой от этого прок? – спросила Спрут. – Не собираетесь же вы вломиться в Гринготтс!»
Услышав столь абсурдную идею, учителя рассмеялись. «Нет-нет, моя дорогая Помона, - сказал Дамблдор, вытирая навернувшиеся от смеха слезы. – Даже не представляю, как можно решиться на такое. Думаю, мы должны для начала поговорить с Биллом Уизли. Он хорошо знает гоблинов и может подсказать нам, как лучше действовать. А тем временем, насколько я понимаю, у нас есть повод для праздника!» - он померцал глазами на Снейпа, который из принципа ответил ему гневным взглядом.
«Ну же, мой мальчик, - Дамблдор выжидающе посмотрел на него. – Ты не собираешься сообщить остальным?»
«Я сказал тебе только потому, что ты глава Визенгамота, и мне было нужно твое одобрение. Я определенно не собирался делать заявление на весь Волшебный мир», - проворчал Снейп.
«Ну-ну-ну, хорошие вести скрывать негоже», - отчитал его Альбус.
«О, да ради Мерлина, в чем дело?» - довольно резко воскликнула Поппи.
Снейп отвернулся и что-то пробормотал под нос.
«Что?»
В ответ он лишь снова забормотал, и, наконец, Дамблдор не выдержал и сказал: «Северус официально усыновил Гарри».
Послышались радостные возгласы и громкие поздравления, которые лишь еще больше смутили Снейпа. Однако, говоря по правде, он не хотел никому говорить лишь потому, что опасался криков ужаса, а вовсе не радости, не говоря уже о попытках аннулировать усыновление.
«Почему же ты никому не сказал? – счастливым тоном отчитал его Флитвик, наклоняясь вперед, чтобы похлопать хмурого профессора по плечу. – Это надо отпраздновать!»
Сентиментальная Спрут высморкалась в свой носовой платок. «Ах, какой счастливый день! Как ты посмел это скрывать? Я должна срочно пойти в оранжерею – такое событие требует цветов!»
К изумлению Снейпа, Поппи наклонилась к нему и поцеловала в щеку: «Я понимаю, как ты смог скрыть происходящее, Северус, но ради всего святого, что ты сделал с Гарри, чтобы тот не кричал об этом с Астрономической башни?»
«Эм, ну, на самом деле я еще не говорил ему…» - начал Снейп, неуютно поежившись.
«Не говорил? В любом случае, Филиус совершенно прав: мы должны закатить настоящий пир! – провозгласил Альбус. – Мы можем пригласить Уизли и…»
«Не думаю, что подобные излишества…», - попытался перебить его Снейп, но зельевара уже никто не слушал. Все остальные преподаватели возбужденно обсуждали планы большой завтрашней вечеринки – как только Ремус поправится после полнолуния.
Только одна Минерва отвлеклась от всеобщего воодушевления и села рядом со Снейпом. «Ты действительно очень хороший человек, Северус, - тихо сказала она. – Гарри очень повезло».
Он лишь фыркнул и отвернулся, не желая показывать, насколько приятны ему такие слова.
«Но, - начала она, и он резко обернулся. Ну конечно, всегда есть «но», не так ли? - Но ты должен сообщить это Гарри наедине, до вечеринки. Такие новости нельзя узнавать перед толпой посторонних».