- Здорово, братцы! - Зычно обратился к ним Кутепов, когда они подошли и построились.
Однако вместо бравого слитного ответа полковник услышал лишь несколько голосов, которые вразнобой ответили на его приветствие. Большинство просто промолчало.
Кутепов прошел вдоль строя, рассматривая лица солдат и пулеметы. Дойдя до конца шеренги, он спросил у молодого штабс-капитана, командовавшего ротой.
- Смогут ли ваши пулеметы и пулеметчики открыть огонь по первому требованию?
Тот очень сильно смутился и начал что-то лепетать про то, что нет в кожухах воды, да и масла нет совсем, поэтому...
Чем больше тот лепетал, тем больше хмурился Кутепов. Тут все было ясно - пулеметы есть, но их нет. Двадцать четыре пулемета, нужные ему как воздух. А из них нужно еще половину отдать. Следует хотя бы выбрать из них 12 наиболее работоспособных.
Тут он, пораженный внезапно пришедшей в голову мыслью, потянулся за лежащей в кармане телеграммой и, уже не слушая лепет штабс-капитана, буквально впился в сухие телеграфные строки:
"Я знаю, что сегодня Вам предложат возглавить сводный карантинный отряд из трех бригад с одним карантинным аппаратом - соглашайтесь. Позже вам поступят еще 24 карантинных аппарата - заклинаю вас, перед тем как отдавать половину, убедитесь в том, что ваша половина нормально работает".
Подняв глаза на стоящие в ряд 24 пулемета Кутепов похолодел...
ГЛАВА IV. ВРЕМЯ РЕШИТЕЛЬНЫХ ПОЛУМЕР
ГДЕ-ТО МЕЖДУ ГАТЧИНОЙ И МОГИЛЕВОМ. 27 февраля (12 марта) 1917 года.
В общем, все в моей предстоящей миссии было крайне непросто. Царь-батюшка со своими тараканами, заговорщики-генералы в Ставке, заговорщики-депутаты в Петрограде, революционеры всех мастей и пошибов, иностранные посольства и стоящие за ними европейские и заокеанские правительства - все они были моими личными врагами в сложившейся ситуации.
Естественно, самым очевидным решением было бы разделить врагов и столкнуть их между собой, как это красиво описано в любом фильме или умной книге на эту тему. Но, ведь совершенно точно подмечено, что чаще всего всякого рода напыщенные преподаватели и советчики никогда в жизни сами на практике не делали ничего из всего того, что так активно советуют другим.
Все эти профессиональные оптимисты, которые с непередаваемым апломбом и всезнающим лицом советуют всем вокруг как им жить и что делать, и которые никогда ни за что в результате не будут отвечать. И все эти эксперты, аналитики, видные экономисты и прочие маститые политологи в действительности чаще всего оказываются просто ничтожествами и несостоявшимися в реальной жизни напыщенными индюками.
Поэтому побоку всех этих эксперДов. Да и нет у меня столько времени, чтобы подготовить какой-нибудь вразумительный план и провернуть какую-то интригу просто-таки мирового масштаба. Лишь импровизация, неожиданные ходы и смелые решения, которые опираются на мои собственные знания истории. Ну и, конечно же, на Его Величество Случай.
Мои размышления были прерваны появлением в салоне Горшкова.
- Ваше Императорское Высочество, по курсу сплошной облачный фронт. Явно метель. Мы постараемся подняться выше, но могут быть проблемы с топливом. У нас его просто впритык. Вы уверены, что нам не нужно садиться? Мы пролетели Витебск и еще можем вернуться!
Витебск в мои планы никак не входил, и я прокричал пилоту:
- Нет, Георгий Георгиевич! Об этом не может быть и речи! В Могилев! Я в вас верю!
Тот озабоченно кивнул и удалился в кабину. Мы начали набирать высоту.
Вскоре началась болтанка. Машина влетела в облака, и видимость упала до нуля. Минут пять нас основательно трясло, и вот в иллюминаторы брызнул свет закатного солнца. Белоснежные облака покрывали весь низ и полностью скрывали землю. Даже не верилось, что внизу бушует пурга.
Итак, предельно ясно мне было только одно - если царь-батюшка все-таки отправится на поезде в свое последнее императорское путешествие, то сделать что-то для изменения ситуации мне будет очень сложно или вовсе невозможно.
В этом случае в действие вступят такие силы и механизмы, на которые я просто физически не смогу повлиять. И дальше у меня будет лишь ожидание того, как на какой-нибудь станции Дно история Российской Империи достигнет своего дна, и Император Всероссийский отречется от своего Престола за себя и сына своего, и того момента, как корона "совершенно неожиданно" свалится на мою бедную голову.
Или не свалится? А Бог его знает, честно говоря, наворотил я уже здесь столько, чтобы ход истории, каким я его знаю, что называется, поплыл или же все пройдет именно в таком порядке? А вот не знаю, да и в этой реальности голова моя находится вовсе не на Миллионной улице Петрограда, а будет (надеюсь) в Могилеве.