- Так вот, Александр Петрович, хочу предложить вам совместный вояж в Могилев.
- Но...
- Нет, нет, Александр Петрович, не возражайте. В крайнем случае, у меня появится возможность вернуть вам долг и спасти в свою очередь вашу жизнь. Не лишайте меня такой возможности, прошу вас!
Мостовский на мгновение кинул взгляд в сторону своих бойцов и кивнул.
- Хорошо, Ваше Императорское Высочество. Я согласен.
* * *
ПЕТРОГРАД 27 февраля (12 марта) 1917 года.
Едва Ходнев проводил жену с сыном и денщиком на новый адрес, к инженеру Васильеву, который согласился пока приютить их и семью полковника Януша, как поступил доклад о том, что на Николаевской набережной к казармам Лейб-гвардии Финляндского полка движется толпа.
Явившись на место событий, полковник с удовлетворением отметил, что присутствие духа еще не покинуло его подчиненных. Глядя на то, как поручик Ожаровский разворачивает поперек набережной у 18-й Линии два пулемета, а его солдаты спешно возводят баррикаду из всего, что попадет под руку в казармах, Ходнев приказывает ввести в действие последние резервы и снять солдат со всех постов в казармах полка, где это было вообще возможно.
Толпа приближалась, выкрикивая лозунги и проклятия. Вот из-за спин идущих впереди в сторону солдат прозвучали первые выстрелы.
По знаку полковника Ожаровский отдает короткую команду и один из пулеметов дает короткую очередь поверх голов.
Толпа испуганно пятится и видно, как задние начинают рассасываться по соседним улицам. Памятуя, во что превращается бегущая в панике толпа, Ходнев приказывает не стрелять и дать демонстрантам уйти от казарм.
Глядя вслед уходящим полковник понимал, что это лишь отсрочка и они обречены...
* * *
ОКРЕСТНОСТИ МОГИЛЕВА. 27 февраля (12 марта) 1917 года.
Пока мы беседовали, солдаты Мостовского поставили на дорогу сани. За санями билась в конвульсиях Рыжуха Тихона. Тот причитал и гладил свою лошадку, а один из солдат что-то горячо втолковывал крестьянину. В конце концов, Тихон кивнул и, погладив лошадь в последний раз, отвернулся. Раздался выстрел и все затихло.
Я повернулся к Горшкову и тихо спросил:
- Георгий Георгиевич, вы при себе имеете деньги заплатить Тихону за лошадь и сани? Я потом отдам.
Тот с удивлением посмотрел на меня и, кивнув, пошел общаться с крестьянином. Через пять минут заметно повеселевший Тихон, при помощи солдат, прятал в лесу сани.
- Вот прохиндей! - Летчик аж задохнулся. - Уверял меня, что все сломано и придется покупать новые, а вот, поди ж ты, - прячет. Явно собирается их забрать, купив лошадь в Могилеве!
Задумавшись о ситуации с Мостовским, я пробормотал:
- Да, Георгий Георгиевич, все, все, что нажито непосильным трудом - все ж погибло. Собака с милицией обещала приехать...
Снова удивленный взгляд.
- Это вы о чем, простите?
- Да так. Вспомнил одного соседа инженера Тимофеева. М-да. Так, где там Тихон?
- Здесь я, барин!
Тихон подскочил, как будто ожидал вызова. Я оглядел его с ног до головы и усмехнулся. Такой нигде не пропадет и своей выгоды не упустит. Вон, как разжился деньжатами за этот вечер. И лошадку новую купит. А может и не одну.
- Так что, Тихон, до города далеко?
Тихон помолчал, прикидывая, пару раз оглянулся, а затем изрек авторитетно так:
- Думаю я, что, значится, версты две с гаком.
- Пешком дойдем?
- Пешими-то? Почему б не дойти пешими-то? Волки не сунутся более, да и у нас прибавка-то вышла.
Горшков фыркнул. Тихон степенно повернулся к нему и глянул так... снисходительно.
Через несколько минут мы двинулись по ночному тракту в сторону Могилева. Если верить прикидкам Тихона, то я рассчитывал дойти до города где-то за час-полтора, учитывая ночь, снег и мало ли что...
- Ваше Императорское Высочество, разрешите обратиться?
Оборачиваюсь. Мостовский поравнялся со мной и козырнул. Киваю.
- Обращайтесь, штабс-капитан.
- Вы сведущи в дворцовых порядках. Подскажите - как попасть на аудиенцию к Государю в Могилеве?
С удивлением его рассматриваю.
- К Государю? Лично? Штабс-капитану? Перед самым отъездом Государя из Ставки? Право не знаю чем вам помочь! Вас не пустят даже к царскому поезду.
- Государь уезжает? - Мостовский явно растерялся.
- Да. Такие предположения есть.
- Плохо.
Мостовский долго шел молча, а затем спросил:
- А, если не секрет, вы с Государем будете встречаться сегодня?
Я хмыкнул. Сегодня положительно мне везет на наглецов! Один Тихон чего стоит. Вон идет, морда аж светится от самодовольства. Ощущение такое, что положи ему еще рубликов сто и он своей физиономией будет нам путь освещать словно прожектор локомотива.