- Ты хоть знаешь, сколько мерин стоит? – рычит на нее Фил.
- Фил, успокойся, нас никто не видел, так что не докажут, - пытаюсь успокоить Фила.
- А камеры наблюдения там были? – поворачивает ко мне голову Фил.
- Н-не-не знаю-ю-ю, - тут уже я сама испугалась.
- Пи**ец, вы влипли, - выносит вердикт Фил.
- Надо прятаться, но для начала выспаться, мы уже вторые сутки не спим, носимся, как угорелые, - Надя оглядывает всех.- Лучше сегодня заночевать здесь.
- А свинарник? – тоже верная мысль, высказанная Филом.
- Прибирайте, вы же у нас бойцы ММА, - разводит руками Надюха.
И наши бойцы взялись за веники. Мне пришлось достать кучу мусорных пакетов и скотч. Обломки стульев и стола собрали в кучу и скрепили клейкой лентой. Мелкие осколки загребли в пакеты, Елка тоже пошла на выброс. Кое-как собрали коробки с подарками и закинули их в детскую комнату.
Я выкинула хрустальную люстру, ничего не должно мне больше напоминать об амбициях моего мужа. Теперь-то мне стала понятна его непомерная тяга к роскоши.
Разгребая кучу битого барахла, среди хлама, вдруг нашла свой телефон. Несмотря на разгром, телефон не пострадал. А на нем двенадцать звонков от мамы. Я и забыла совсем, что всех детей сплавили им с папой.
- Мамочка, привет, - дозваниваюсь я до родителей.
- Привет, милая, ты чего трубку не берешь? – голос мамы весел. – Я переживала, думала что случилось.
Ой, етить твое налево, случилось, но если рассказать маме, то у нее инфаркт будет.
- Все хорошо мамочка, щебечу я, просто уснули с девчонками, вот только проснулись, - вру я.
- У нас тоже все хорошо, устала я немного, - смеется мама.
- Забрать детей?
- Давай утром, а то мы нагулялись, ходили в парк и на елку, у детей уже глазки закрываются, с утра приходите.
Мы прощаемся, а у меня тоже глазки закрываются. Но надо довести уборку до конца.
И мои подруги со своими мужьями вытаскивают мусор на помойку, до мусорных баков идти далеко, в соседний двор.
Они уходят, а я остаюсь дома, стою у окна и смотрю им вслед.
И тут в наш двор въезжает черная машина…
Глава двадцать первая Истина где-то рядом.
Во двор въехала черная машина, проехала у нас под окнами и исчезла из моего поля зрения. Я выдохнула. Зря боялась. Это не ко мне. Мои девчонки все не возвращались и не возвращались. Стало грустно и одиноко одной в разгромленной квартире.
Вдруг вспомнился Олег. С каким воодушевлением он делал здесь ремонт, сколько вложил труда, своих задумок. Эта квартира полностью его детище, не моё. Мне он даже не дал придумать обустройство кухни. Все сам.
Вдруг пришла мысль о продажи этой квартиры. Не хочу, чтобы что-то напоминала мне о нем. Пройдут праздники, и я переговорю с риелтором о продажи, пусть подыщут мне что-то поменьше и с охраной внизу, надоели визитеры. Надо только будет ликвидировать следы погрома, и сделать косметический ремонт.
Вот и все. Закончилась прежняя жизнь. Нет больше Олега. Все перечеркнуто одной жирной черной чертой.
Из грустных мыслей меня выдернул звонок в дверь.
Иду и, не глядя, поворачиваю ручку замка. Распахивая дверь, ожидаю увидеть там девчонок с Филом и Серёгой, но на моем пороге стоит Архангельский.
- Здравствуйте. Лера! – мое имя он произносит, перекатывая «р» в горле, как серый волк пугает из кустов глупую Красную Шапочку. И этот рык «Р» пробуждает во мне желания, забытые за месяц без мужа, мне хочется похоти и секса. Да, можно и в образе Красной Шапочки. Что со мной творится? Какие сумасшедшие фантазии у меня в голове?
- Здравствуйте Владислав Сергеевич! – без запинки произношу его имя.
- Нам надо поговорить, - и он делает шаг в квартиру, но я преграждаю ему путь.
- Говорите, - с долей сарказма смотрю на него, при этом приходится задирать голову, хоть рост у меня и не маленький.
- Наедине, - он выгибает бровь и как то странно присматривается или принюхивается, ну действительно Серый Волк, и вот-вот сожрет Красную Шапочку.
- Говорите здесь, в дом я вас не пущу, - ткнула ему в грудь пальчиком.
Ой-е-ей, пальчик чуть не сломала, железный он что ли. А в голове опять пробудились похотливые мысли. Так хочется увидеть его без этой одежды. Содрать ее, разорвать на части, вцепиться в него коготками, оставляя на теле длинные красные царапины…
*ля, Лера, что за мысли. Тьфу, тьфу, это чужой дядя, плохой.
- Мой дом – моя крепость, нечего тут шастать, как к себе домой, - зло отвечаю Архангельскому.
За нашей перепалкой не замечаю тень, что движется со стороны лестницы. Ой, зря! Это Светка! Услышав наш диалог, она решила, что на меня нападают. И пока внимание Архангельского было сосредоточено на моей персоне, он не заметил нападения Светки. И получил удар шокером в бедро.