И мое сердце падает. Голова кружится, и я чуть не падаю в обморок.
- Лера, Лера, - надо мной Архангельский, а я лежу на чем-то. Ага, на чем я могу лежать, если мебели у меня ноль?
- Все хорошо, - рядом, Надя, она стоит на коленях.
- Что-то ты часто стала падать в обморок, подруга, - шепчет она.
Да, моя нервная, дерганная жизнь, куча стрессов и опасных ситуаций до добра не довели. Чуть что, падает давление, голова кружится, врач сказал, что гемоглобин низкий.
- Вы извините, девочки, нам с Лерой пошептаться надо, можно я ее у вас минут на десять уведу?
Девчонки хихикают, закатывая глаза, подмигивают, словно намекают на то, что между мной и этим мужчиной может быть что-то большее, чем просто разговор. Он профессионал. Ему не до наших охов, вздохов.
И мы с ним уходим в дальнюю, пустую комнату, где можно посекретничать.
- Лера, тебе не стоит бояться, нет уверенности, что Давид попытается тебя искать, - лицо Архангельского спокойное, взгляд внимательный, считывает мои эмоции. А меня штормит от одного воспоминания об этом мерзком человеке.
- Зачем я ему? Денег ведь нет? – резонный вопрос.
- Может, просто месть. Лер, я просто побуду рядом по старой памяти.
- Почему по старой памяти?- удивляюсь я.
- Лер, я вышел в отставку.
- Ты отказался?
- Нет, просто после ранения не могу работать на оперативной работе, а бумажная - не по мне. Пока вот не решил, чем заниматься буду. Молодой пенсионер, - смеется Архангельский, но в глазах тоска. – Меня попросили присмотреть за тобой на всякий пожарный случай. Охрану они к тебе официально приставить не могут, но твой муж очень просил за тобой присмотреть.
Он улыбается так печально и поправляет прядку волос, что выпала у меня из прически. И в этом жесте есть что-то интимное, трогательное и родное. Он уходит, но мы договариваемся, что завтра встречаемся у меня на работе.
Завтра у меня ответственный день. Я продаю бизнес.
Но сегодня мы веселимся с девчонками по полной программе.
- Ой, я бы на твоем месте, Лерка, взяла бы за жабры мистера Самая Красивая попка, - ржет Надя. – Ох, я бы на нем покаталась бы!
- Надя, успокойся, он только что с больнички, не надо гробить мужика, - отвечает ей Светка.
- Да, вдруг бандитская пуля повлияла на потенцию мужика, - смеется Оленька.
- Оля, ты как связала рану в голову и то, что у него промежду ног, - улыбается Светка.
- Да, ладно вам, девчонки, ржать, он может тут прослушку поставил, и все, что мы сейчас говорим, слышит. Забыли, из какого он ведомства, - резонно замечаю я.
- Да ужо, чего он там говорил по поводу видео? – вдруг спрашивает Светка. – Надюха, ты что такое в подвале делала с охранниками, что так заволновалась?
- Унизила я их, вот. Дубинкой, - бурчит Надюха.
- Надя, ты их что? Ты им дубинку туда…, - и Светка делает уточняющий жест.
- Да-а-а, - тянет Надя.
- То есть ты их опустила, - вдруг взрывается хохотом Светка. – Надюха, ты двух бандюганов опустила с помощью резиновой дубинки?
И тут уже весь наш коллектив взрывается хохотом так, что трясутся стены.
- За что? – сквозь смех и слезы говорит Светка.
- Они меня хотели отыметь во все места. Прямо так и сказали. А потом один начал расстегивать и спускать штаны. Ну, тут я и не выдержала, - исповедуется Надя. – Одному в рот засунула дубинку, второму …ну туда…
И у нас новая волна истеричного хохота.
А потом мы вновь и вновь вспоминаем, что с нами произошло, но уже совсем с другой стороны. Теперь нам смешно!
Вечер прошёл на позитиве. Произошедшее с нами уже не кажется таким страшным. Действующие лица – карикатурные. Свистопляска вокруг нас – череда веселых событий. И прошедший Новый год – запоминающийся и самый веселый.
Глава тридцать первая Покушение
На следующий день ко мне на работу приезжает Архангельский. Ввалился прямо ко мне в кабинет. У девчонок просто глаза круглыми стали.
- Вау-у-у-у-у, - тихонечко тянут девочки, глазками в мою сторону стреляют.
А Архангельский здоровается и обращается ко мне официально: Валерия Юрьевна, можно с вами переговорить, у вас здесь есть переговорная?
Я лишь киваю, язык к небу прилип. Вскакиваю и бегу на выход. Девчонки вслед смотрят, слюной стекают.
Мы идем в маленькую переговорную комнату, которую обычно используют для служебных нужд. В ней душно, маленькое окно под потолком, света мало, что не добавляет комфорта. Поэтому здесь чаще всего выгружают какой-либо груз, посыльные оставляют здесь посылки, да иногда сидим мы и пьем кофе.
Вот сейчас мы с Архангельским сидим на стульчиках, как примерные ученики. Влад настолько крупный, что стульчик под ним кажется детским, а стол, на который он сложил руки, хрупким и ненадежным. На стол выкладывается папка, что меня пугает.