- Медленно? – Архангельский просто издевается надо мной, на его губах пошловатая улыбка, и в глазах черти пляшут.
- Быстро, - и он начинает расстегивать рубаху, а в глазах такой пожар похоти, вот о чем мужик думает.
Он почти расстегнул ее до конца, но и так уже видно огромный синяк, что расплылся на его боку. Красивый накаченный торс практически не пострадал.
- На мне был бронежилет, - спокойно поясняет он. - От синяков броник не спасает.
И тут ко мне в палату влетает Надюха.
- Оу, ааааа, извините, не помешала, - а сама глаз не сводит с обнаженного торса Архангельского. – Э, это же был не стриптиз?
Толи утверждает, толи спрашивает Надюха, а сама облизнулась, и посмотрела голодными глазами на мужика. Чего ее там Серега на голодном пайке держит что ли? Влад только усмехается и начинает медленно застегивать рубашку и заправлять ее в брюки. Стриптиз наоборот. Но так чувственно, что у Нади слюна капать начинает.
- Так я не помешала? – спрашивает Надя, не отводя голодного взгляда.
- Ну, что вы, Надежда, конечно, нет, - Архангельский еще раз улыбнулся, как Чеширский кот. – Не буду вам мешать, Лера, поговорим позже.
Как только за Архангельским закрылась дверь, Надя отмерла.
- Что это было, Лера? Он так чувственно раздевался, ой, - и она посмотрела на меня испуганно. – Лерка, прости. Засмотрелась на мужика, совсем о тебе забыла. Как ты, родная?
- Надька, я так испугалась, когда мне Светка позвонила и сказала, что в него стреляли.
- Представляю! Светка тоже дура, зачем такую новость на твою больную голову вываливать. Но за Архангельского твоего…
- Он не мой.
-За Архангельского я переживала. Уж не знаю, что там произошло, но говорят было несколько выстрелов, после чего вызвали ментов. Сейчас возле офиса все оцеплено, менты везде снуют. Ужас!
- Надь, а что в новостях говорилось?
- Говорили, что при досмотре груза, что пришел на фирму, водитель фуры вдруг стал стрелять.
- Ужас, Надя. Фирма Ольшанского с контрабандой как-то была связана? Как Олег мог так попустительски относится к делу. Он совсем свой бизнес не контролировал?
Мы еще долго перетираем кости Ольшанского, чтоб ему там пусто было. О чем он думал? Скинул фирму на меня, что теперь со мной будет?
Надя уходит. Наступает вечер. В моей голове вертятся не самые веселые мысли.
В больничных коридорах замирает жизнь, только лампы дневного света иногда помаргивают. На посту спит медсестра. За окном темнота.
Я включила ночник. Сна ни в одном глазу.
Только вдруг в моей палате скрипнула дверь, и темная тень просочилась сквозь нее. От страха я вся похолодела.
- Здравствуйте уважаемая Валерия Юрьевна! – произнесла тень знакомым голосом…
Глава тридцать третья Опять покушение…
- Здравствуйте уважаемая Валерия Юрьевна! – и я сразу узнаю голос Паши Звездунова.
Пашка с Геной служили вместе с моим мужем. В армии они были, как их называл Олег, «деды», они же с Димкой были «духами», то есть первый год служили. Им повезло, они сдружились с Пашей и Геной, и те их не «обижали». Тут явно свекровь подсуетилась, посылая посылочки любимому сыночку. Олег угощали Пашу с Геной, вот и вся дружба. После армии Олег вернулся домой и вновь сошелся с Пашей. Помог тому устроиться на работу, потом подтянул Гену. А когда открыл свой бизнес, то и друзей не забыл. Правда, близко к себе не подпускал, держал дистанцию, в гости друзья к нему не ходили. И вот в ночном сумраке вдруг прозвучал Пашин голос.
- Паша, ты здесь откуда? - у меня мурашки по коже и неприятное предчувствие.
- Так вот в гости решил заглянуть.
- Ночью?
- Другого времени нет, - темнит Паша.
Он проходит и по-хозяйски садится возле меня на стул.
- Я вот к тебе с каким делом, - спокойно начинает Паша. – Ты фирму сейчас не продавай, подожди с полгода, а там мы ее с Геной выкупим за десять мультов.
- Паша, не смеши меня, фирма стоит на много дороже. И почему это я должна ждать полгода? Интересно девки пляшут.
- Ты не ерепенься, глупая, я сказал полгода, значит полгода. Может, ещё пару мультов накинем.
- Паша, а давай ты пойдешь на то слово, которое на заборе написано, а?
- Я ж сказал, не ерепенься, зря ты так. Смотри, можешь сама пострадать, а у тебя там дети, родители старенькие. Детей в детский дом? – Паша говорит ровным голосом, но от его спокойного тона по коже бегут мурашки. Я понимаю, что сейчас передо мной сидит убийца, который пытался меня уже убрать.
- Паша выйди, и закрой двери с той стороны, - рявкаю я сама пугаясь своего голоса.