— Послушай, Ада! Эта женщина ненормальная, понимаешь? Нет никаких исчадий ада и праведников тоже нет. Есть люди и те, кого людьми уже считать нельзя. Но это не означает, что они плохие или хорошие. Они тоже, как и мы, пытаются выжить. Всё, что происходит вокруг нас с тобой, можно объяснить рационально. Нет ни Бога, ни дьявола, понимаешь?
— А мы люди или те, другие?
— Мы люди, Ада! Мы абсолютно точно люди, — не сомневаясь в собственной правоте, выпалил я.
Мгновение она с интересом меня рассматривала, а потом отрицательно покачала головой.
— Нет, мы не похожи на людей — ни ты, ни я. Мы другие, и они нас боятся. Я это чувствую, я это слышу, — она погладила собаку. — А ты слышишь голоса, Максим-Спаситель?
— Нет, я голосов не слышу.
— Это здорово! И я их не хочу слышать. Но не могу — они сами лезут мне в голову.
— Ада, послушай. У меня совсем нет времени. Обещаю, я никого не трону без надобности. Я просто хочу забрать жену и сына и мирно уйти, ничего более. Там, куда мы направляемся, есть всё, что необходимо для нормальной жизни: люди, еда, защита, море, в конце концов! Вы все можете ехать с нами.
— Она не позволит.
— А мы её и спрашивать не будем.
— Аделаида! — раздался крик из-за дверей. — Ты куда подевалась? А ну живо сюда! И чтобы без этого дурацкого пса!
— Мотор совсем не дурацкий, — тихо произнесла девочка и подняла на меня глаза. — Вы только ничего не делайте, пожалуйста. Подождите здесь, я приведу Марка и маму. Только не делайте ничего, ладно?
Я облизал пересохшие губы. Я был растерян и не знал, как мне быть. Даже подумать было страшно, что может произойти, если я приму неверное решение. Аделаида поднялась на ноги, улыбнулась мне и быстро направилась к дверям. Пёс, собравшийся было её сопровождать, вдруг остановился, словно налетел на невидимую преграду, и тут же сел обратно на задние лапы. Я прижался к стене, пытаясь с ней слиться, но эти меры предосторожности оказались лишними. Никто не вышел наружу, когда Аделаида открыла двери и скрылась внутри.
— Где ты была? — спросил её скрипучий голос. — Я тебе говорила, чтобы ты никуда не уходила. Говорила?
— Да, провидица, говорила.
— Вот и ладненько! Помни об этом. Ты избранная! И, к тому же, наша спасительница. Как нам быть, если с тобой что-нибудь произойдёт? Ты подумала о своём маленьком братике? Что он без тебя будет делать?
«Ах вот как,» — подумал я, услышав последние слова. — «Ведьма крепко держит девочку в своих руках. Братик, значит!»
— Я буду вас слушаться. Вы только отпустите их, пусть уходят.
— С чего это? — удивился голос. — Что за глупости?
— Они не хотят здесь быть. У них есть семья.
— Эту семью давно уже схорчевали и переварили, гы-гы-гы, — раздался мужской бас с ядовитым смешком в конце.
— Нет! — закричал Марк. — Мой папа придёт, и вы увидите!
Я сделал шаг в сторону дверей и весь подобрался. Пёс тоже вскочил на ноги и, опустив голову к земле, тихо заворчал.
— Так уж и придёт, выродок мелкий! — произнёс тот же голос.
— Да, мразь, придёт. И ты пожалеешь, что родился на свет! — услышал я хриплый голос своей жены.
— А ну повтори, сучка!
— Хватит! — раздался гневный крик Аделаиды. — Я никуда вас не поведу, ни в какой рай, слышите? Ни в какой рай!
— Что с тобой, девочка моя? — удивлённо спросила женщина. — Какая только муха тебя укусила?
Я подкрался к дверям и заглянул в оставленную Аделаидой щель. В самом центре большого помещения, служившего в своё время залом ожидания, полукругом расположились люди. Их было не менее тридцати: мужчины, женщины и дети. Все они, кроме троих вооружённых мужчин, которые несли дежурство у заколоченных окон, сидели на полу. У двоих дежурных за плечами висели охотничьи ружья, третий стоял с пистолетом в руках прямо напротив Кристины и Марка, которого Кристина судорожно сжимала в объятиях. Женщины среди них не было. Расставленные по кругу свечи освещали зал мигающим жёлтым светом. Он отбрасывал на стены диковинные лики, мешающие мне рассмотреть всю картину более детально.