И я стал действовать. Вытащив из машины аптечку, я кое-как обработал края раны на голени, наложил на неё толстый слой ваты и крепко-накрепко привязал голень девочки бечёвкой к импровизированной шине, которую смастерил из двух сравнительно прямых веток, отломанных от поваленного машиной деревца. Аделаида за всё это время даже не пикнула. Поэтому я решился на абсолютно сумасшедший поступок. Взяв девочку за повреждённую руку, я резко потянул её на себя и услышал неприятный хруст. Не знаю, что произошло — я не был силён в анатомии, но результат меня удовлетворил. Теперь рука свисала вдоль тела ровно. Аделаида снова стоически выдержала это издевательство и, даже не поморщившись, произнесла:
— Спасибо.
Она попыталась пошевелить рукой, но та осталась неподвижной.
— Не за что. Всегда мечтал стать героем для маленькой принцессы, — ответил я, глядя на плоды своих усилий.
— Ничего, — успокоила она меня, глядя, как я за неё переживаю. — Заживёт, как на Моторе.
Я вымученно улыбнулся. Хотел бы я иметь её максималистический оптимизм.
— Макс, — раздался у меня за спиной хриплый голос.
Я резко повернулся. Кристина кое-как поднялась на ноги и растерянно огляделась по сторонам. Её сильно качало из стороны в сторону, на лбу и части лица была размазана уже успевшая подсохнуть кровь. Рана на голове оказалась поверхностной и кровоточила не сильно, что радовало. А вот что не радовало абсолютно — это её дезориентация. Приложилась она головой крепко, очень крепко. Сконцентрировав наконец свой блуждающий взгляд на мне, она сделала неуверенный шаг в мою сторону и непременно бы упала, если бы я не успел подхватить её на руки. А потом её стошнило. Прямо на меня. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что у неё сильное сотрясение мозга. Обняв её, я ласково прошептал ей на ухо:
— Извини, зайка, извини меня.
Она не ответила. Ей было очень плохо, а я был не в состоянии ей ничем помочь. Идти мы дальше не могли — это было предельно ясно. Нужно было найти укрытие и как можно скорее. Твари нас не засекли по абсолютной случайности, но запах крови и шум крушения могли их к нам привести. Держа в объятиях обмякшее тело Кристины, я снова, уже более внимательно, осмотрелся. Дорога, по которой мы двигались, вела на юг по незаселённой местности. Нас окружали сплошные поля и редкие лесопосадки, в которых нам бы вряд ли удалось укрыться.
— Крист, милая, — прошептал я ей на ухо. — Крист, очнись, ты мне нужна.
Она приподняла голову с моего плеча и еле слышно проговорила:
— Я сейчас. Ещё немного... — и снова уткнулась обратно.
Я аккуратно положил её на землю и стал спешно вытаскивать из машины всё необходимое. Боеприпасы и провиант я разложил по рюкзакам так, чтобы их могли нести и дети. Было жаль оставлять всё это добро здесь, но нести в неизвестность раненых, да к тому ещё битком набитые рюкзаки, я сам бы, несмотря на свою силу, не смог. Дети сидели, прижавшись друг к другу, и молча наблюдали за моими действиями. Они были растеряны и напуганы.
— Ну как вы там, малыши? — спросил я их бодрым голосом. — Не хотите мне помочь?
— Я хочу, — тут же отозвался Марк и, вскочив на ноги, подбежал ко мне.
— Умница, так держать! Возьми вот это, — я показал на рассыпанные по земле консервные банки с тунцом в собственном соку, — и разложи их по рюкзакам.
Марк кивнул и тут же приступил к работе.
— Пап!
— Да, сынок?
— Пап, ты меня простишь?
— За что?
— Ну, это же я виноват, что у нас случилась беда.
Я ответил не сразу. Сказать, что всё хорошо, я не мог, но обвинить его во всех наших несчастьях было тоже неверно. Посмотрев на застывшего в ожидании моего ответа Марка, я улыбнулся.
— Сынок, не всё так просто. В случившемся много факторов, которые необходимо учитывать. Ты, как и твоя сестра, действовали из благородных побуждений, я это знаю. Но даже в таких случаях нужно всегда, и это вам мой совет на будущее, задаваться вопросом: какие последствия повлекут за собой ваши действия? Вот ты, к примеру, думал, уходя в свой опасный поход, что бы произошло, если бы мы тебя не нашли раньше тварей?
Он сокрушённо покачал головой.
— Тебя бы обратили или убили. И ни я, ни твоя сестра, ни тем более твоя мама бы этого не пережили. Ты храбрый парень, с этим не поспоришь. И Алина очень храбрая. Но вам нужно думать о последствиях, прежде чем совершать свои поступки. Я тебя не виню, сынок, да и Алину тоже. Я просто до чёртиков перепугался, когда вы ушли из лагеря. До чёртиков крепко! Но теперь мы вместе, и нам нужно вместе же выбираться из сложившейся ситуации. Ты меня понял, сынок?