Джип был окружён со всех сторон легковыми автомобилями. Но и с этой задачей мне удалось справиться без особого труда. Я вернулся в наш автобус, завёл его и принялся методично расчищать дорогу. Тяжёлая SCANIAбез труда сталкивала под откос мешающие нам легковушки. Вскоре внизу образовалась куча-мала из покорёженного металла, пластмассы и резины. Через полчаса путь был свободен, и мы стали переносить свои пожитки из автобуса в джип. Аделаиду я перенёс последней, укутав её в одеяло и предварительно заклеив клейкой лентой все задние окна нашего нового транспорта. Теперь ей были не страшны ни солнечные лучи, ни посторонние взгляды. Дети за это время натаскали столько сладостей, что этих запасов могло с лихвой хватить на два ближайших месяца. В основном это были подтаявшие шоколадные батончики и карамельные конфеты. Кристине удалось отыскать две пачки запечатанной воды и четыре бутылки пепси-колы. Мы еле запихнули всё это добро в багажник, уселись в машину, и я осторожно вывел её на край откоса.
— Ну как, готовы к приключениям? — спросил я, облизав засохшие губы.
— Да!!! — хором ответила детвора, а Лукас даже захлопал в ладоши.
— Нет, — тихо произнесла Кристина и обеими руками вцепилась в приборную панель.
— Тогда держитесь.
Откос, по которому нам предстояло спускаться, оказался настолько пологим, что, когда мы переехали смятое ограждение, в животе у меня появился тот самый зуд, который испытывают любители острых ощущений на экстремальных горках. Я направил колёса в нужном направлении, слегка под углом, чтобы не врезаться в созданное нами кладбище машин, переключил коробку передач на ручное управление, включил пониженные обороты и медленно отпустил педаль тормоза. Тяжёлая машина мгновенно пришла в движение, перевалив через край дороги, и стала неуклонно набирать скорость. Сзади послышались не восторженные крики детей, перемежающиеся моим громким сопением и визгом Кристины. Мы пронеслись рядом с перевёрнутой Toyota Prius, удачно миновав остальные машины, и остановились, покачиваясь на рессорах, в поле.
— Святое говно! — проговорил Марк в наступившей тишине.
— Марк! — воскликнула Кристина возмущённо.
— Святое амно! — повторил за другом Лукас и снова захлопал в ладоши.
— Макс! — обратилась ко мне Кристина за поддержкой.
— Без комментариев, — ответил я и выжал сцепление.
Машина шла по намеченному навигатором курсу уверенно, легко преодолевая попадающиеся на дороге бугры и впадины. К железной дороге мы так и не выехали — слишком сложным был путь через поля и редкие просёлочные дороги, по которым можно было двигаться беспрепятственно, но всё же недостаточно быстро. Постепенно к нам стал возвращаться энтузиазм. Мы находились в движении и в сравнительной безопасности. Команда воспряла духом и успокоилась. Правда, неустанная тряска по неровной поверхности всех нас нешуточно утомила, но никто не жаловался, даже самый маленький член экипажа.
Я постукивал по рулю культишками своих пальцев, ощущая непривычное жжение в отросших частях, словно сотни маленьких муравьишек работали над восстановлением потерянной плоти, и не мог нарадоваться мысли, что уже скоро мои пальцы будут восстановлены окончательно. В том, что это произойдёт, я был уже полностью уверен.
— Пап!
Голос сына вывел меня из задумчивости, и я обернулся.
— Да, сынок?
Он сидел рядом с Лукасом, который с интересом рассматривал подаренный мной Марку швейцарский ножик.
— Пап, а когда ты мне дашь настоящий пистолет? Ведь я уже не самый маленький, правда? Теперь самый маленький Лукас, ведь верно? Я ему подарю свой ножик.
Кристина напряглась и хотела что-то ответить, но я положил ладонь на её колено и сказал:
— Ты обязательно получишь оружие, когда сдашь экзамен на ношение.
— Какой такой экзамен?
— Ну, ты должен сначала изучить теорию владения оружием, после чего перейдёшь к его разборке и сборке. Далее тебе нужно понять, как оно работает, и научиться безопасно с ним обращаться. Ну и, наконец, стрельба! Ты должен будешь научиться отлично стрелять. Справишься — позволю, не справишься — так и будешь ходить с перочинным ножиком.
— И я хочу ружье! — воскликнул Лукас, потрясая ножиком.
— Мал ещё, — ответил ему насупившийся Марк и отобрал у малыша своё имущество.
Лукас проводил нож грустным взглядом и повторил:
— Ружье!
Машина перевалила за очередной холм и выехала на просёлочную дорогу не первой свежести. Ею раньше явно пользовались нечасто. Вся она была утыкана бугристыми наростами от проросших корней кустов и небольших деревьев, растущих вдоль дороги. Сквозь многочисленные трещины в асфальте торчали сорняки и побеги каких-то кустов. Дорога вела к одинокому особняку, стоящему в открытом поле и окружённому небольшим подлеском. Мотор, лежавший всё это время на коленях Аделаиды, навострил уши и стал втягивать ноздрями воздух, врывающийся в машину через открытое окно.