— Пси?
— Да, пси.
— Ты можешь контролировать их действия?
Она пожала плечами.
— Это да или нет, Ада? Мне нужна конкретика, времени — в обрез!
— Да, могу, но не так, как остальных. И точно не всех сразу.
— Всех? — похолодело у меня внутри. — Сколько их?
— Этих... — она запнулась, подыскивая верное выражение.
— Гибридов, — подсказал я.
— Да, да, гибридов, всего двое, а тех... — снова нахмуренное лицо.
— Тварей.
— Угу, тварей, — часто закивала она, — целая стая.
— Они уже здесь? Эта стая?
— Пока нет.
Я подбежал к окну и выглянул в амбразуру. Стемнело, и шансов ретироваться из усадьбы у нас не осталось.
— Ну так что? — раздался голос Игоря сзади. — Какие у нас планы?
Планов у меня никаких не было. Но я знал одно: если нам не удастся обезвредить гибридов, то они разнесут эту хибару на запчасти, и твари беспрепятственно завершат начатое.
— Поднимайтесь наверх и прикройте меня. А я пока поближе познакомлюсь с теми двумя.
— Вы собираетесь наружу? — несказанно удивился Игорь.
— Да.
Он кивнул, но не тронулся с места.
— А где ваши дети? Куда они подевались? — спросил он с подозрением.
— Они в подвале, — ответила за меня Кристина.
— Здесь есть подвал?
— Да, большой и, судя по дверям, крепкий. Пойдёмте, я покажу.
Кристина вышла в коридор и направилась к парадному входу, рядом с которым находились добротные деревянные двери, под цвет обшивки стен коридора, поэтому заметить в темноте их было крайне сложно. Не мудрено, что солдаты не обратили на них внимания. Кристина постучала — сначала три, а после небольшой паузы — два раза. Двери тотчас же открылись. В них стоял заплаканный Марк. Прямо от дверей вниз уходили добротные деревянные ступеньки, которые раньше освещались маленькими лед-лампочками, вмонтированными в стены. Теперь же они были мертвы, и поэтому казалось, что спускаемся мы в преисподнюю. Единственным ориентиром был слабый источник мигающего света, исходящий откуда-то снизу. Аделаида спускалась уверенным шагом первой, ведя нас всё ниже и ниже. Я шёл следом, держа Марка за руку, а за нами шли остальные. Им, в отличие от меня с Аделаидой, было очень непросто ориентироваться в темноте. Кристина держалась за мои плечи, осторожно нащупывая каждую ступеньку. Подвал оказался достойным богатого особняка: большой, обставленный тяжёлой голландской мебелью, с камином в стене и бильярдным столом посередине — мечта каждого мужчины. Источником света оказался маленький фонарик, который я подарил Марку во время нашей последней встречи. Лукас сидел под бильярдным столом, затравленно выглядывая из-за большой резной ножки. Я присел, чтобы он мог рассмотреть моё лицо, и ласково произнёс:
— Привет. Как дела?
Узнав меня, он выскочил из-под стола и крепко меня обнял.
— Всё хорошо! Ты у меня молодец! И ты молодец! — подтянул я к себе Марка. — Ты прямо большущий молодец!
Оба заулыбались.
— Не бывает «большущих молодцов». Бывают «большие молодцы», папа! Мы — большие молодцы!
— Хватит! — не выдержал Игорь, который был на грани срыва. — Давайте уже решать, что делать, пока не поздно.
Я повернулся к офицеру.
— Не кричи, дружище, все тут и без твоего крика перепуганы. Как я и сказал: ваша задача — прикрыть меня, а после — притянуть на себя всё внимание тварей. Связь поддерживаем через Аду: никаких раций или громких вопросов из окна. Наш единственный шанс на победу заключается во внезапности. А теперь оставь нас одних, я хочу попрощаться с семьёй, с глазу на глаз.
Я не стал дожидаться его согласия и повернулся к Кристине, услышав за спиной удаляющиеся шаги. Он был взбешён, но мне на это было насрать.
— Я вернусь. Ты же знаешь, верно? — спросил я её, понимая, что все мои обещания не стоят и ломаного гроша.
Она понимала это так же хорошо, как и я, но вместо того, чтобы истерить, улыбнулась и обняла детей.
— Мы подождём тебя здесь. Возвращайся скорее!
Наружу я вылез через небольшое чердачное окно, беспечно оставленное военными без присмотра. Они, верно, полагали, что на крышу твари не полезут. Если бы они знали о возможностях гибридов хоть половину того, о чём было известно мне, они бы заколотили все мелкие щели в доме, не говоря уже о полноценном окне. Мои глаза быстро приспособились к ночному режиму, и я осмотрелся. Крыша была пологой. Её покрывала глиняная черепица. Я сделал осторожный шаг в сторону края, где росло крупное ореховое дерево, и с облегчением вздохнул. Мастера кровельщики, будто зная о том, что от их работы когда-нибудь в будущем будет зависеть чья-то жизнь, постарались на славу. Черепица не издала ни единого звука. Ещё один шаг, и ещё, и наконец, я оказался у самого края здания. С моей позиции открывался отличный вид на весь двор. Но как бы я не всматривался, обнаружить врага мне не удалось.