Я молча схватил за воротник болтливого Сержа, а затем с размаху впечатал его лицом в столешницу. Из разбитого носа брызнула кровь. Этот идиот даже не надел ментальный доспех.
— Да ты!
Ещё мгновенье и я успел мазнуть всех троих «горгоной», парализовав, вся троица упала на пол.
Шакалы почувствовали рану льва и осмелели. Вот только я ещё очень даже живой, и я смогу справиться со всеми тремя даже не используя синергию.
— Ян, всё в порядке? — возник рядом со мной Слава.
— Да, всё в порядке, — медленно отдышался я.
Бух, бух, бух! — груша в спортзале издавала глухие звуки под моими кулаками. Бух! — очередной удар вышел довольно сильным. Я перевёл дыхание — эта троица малолетних идиотов сумела вывести меня из себя — знали, на что указать, надавили на больную мозоль. Хотя для всех я сейчас был героем, но всё же доставали отдельные личности, которые пытались гадить исподтишка.
Примерно десять лет. Плюс-минус ещё два-три года дал мне врач на восстановление. Первоначально эта новость выбила меня из колеи — я слишком привык полагаться на свою силу. Общаясь с друзьями, я старался не показывать своих эмоций, но иногда меня всё же накрывало.
Я посмотрел на собственные капли синергии, и попытался создать простейший ментальный щит. Не вышло. Кулак снова ударил в висящую грушу. Попробовать иллюзии, которые достались в наследство от Йона? С пальца сорвалась небольшая искра, и небольшая дергающаяся иллюзия. Я снова ударил грушу — да как же так⁈
Сев и отдышавшись, я попробовал применить свой Катарсис — тот работал, но буквально на секунду — синергии просто не хватало поддерживать его. Я снова замолотил кулаками грушу. Врач сказал, что даже такое средство как сердце духовного зверя не поможет — слишком высокая концентрация синергии. После моего срыва это вызовет только негативные последствия.
Я снова задышал, а потом попробовал сделать Фантазм. Мир мгновенно переменился, показывая все возможные события, вот только влиять на них я больше не мог. Но хотя бы видеть его могу. Хоть что-то. Я замер разглядывая то, что когда-то принадлежало мне, а затем протянул руку, и мазнул пальцем по воздуху, оставляя небольшой след от синергии, которая у меня была. Синергия зависла и мигнула.
Просто так, наобум, я протянул руку, и написал 745 + 251. Надпись осталась висеть в воздухе. Я чиркнул два раза, оставляя в воздухе знак равенства. Вся надпись снова мигнула, а затем приобрела вид 745 + 251=996.
Я замер. Если это то, что я думаю, то мне сейчас очень и очень сильно повезло.
Михаил Семёнович барабанил по столу пальцами — настроение у него было самое прекрасное — один состоятельный род заплатил ему круглую сумму, для того, чтобы он завалил одного из студентов. Ян Фалькон многим перешёл дорогу, и метил даже в министерство образования. Что ж, его мечтам не суждено сбыться — он сделает всё, для того, чтобы тот был отчислен — деньги лишними не бывают, а учитывая, сколько занятий этот студент пропустил, это будет легче лёгкого.
Я тупо смотрел на пример, который решил мне Фантазм. Рядом висело ещё несколько вычисленных значений.
Когда-то за деревьями я не увидел леса — я так привык к тому, что мой Фантазм меняет реальность, что больше не пытался его изучать. И как оказалось, зря. Все его вычисления реальности были построены очень и очень точно, явно основываясь на законах физики, и других, а это могло значить только одно — у него существует своя вычислительная логика, и какой-то свой способ обрабатывать данные.
Это… это же просто что-то вроде очень мощного компьютера!
Сейчас я сам того не подозревая используя остатки синергии, ввёл в него данные, и он сделал вычисления — это значило, что он обладал и алгеброй логики или чем-то подобным, и воспринимал математические знаки. Это… это же давало новые возможности!
Силы взялись неизвестно откуда. Вскочив и начав расхаживать, используя крохи синергии, я принялся писать новые математические значки, ожидая результат. Через пять минут стало ясно, что мой Фантазм различает все математические знаки, и с его помощью можно решать даже длинные формулы.
Так, где там куча вычислительных работ? Сейчас я выполню их все!
Я оторвался от кучи бумаг, с которыми работал — больше двух третей того, что я должен был сделать, я сделал буквально за несколько часов. И это, похоже, была только верхушка того, что мог мой Фантазм. На что же ещё он способен? Экспериментируя я смог выяснить, что он имеет свою логику и выполняет любые вычисления с невероятной точностью, а ещё можно было сократить время вычислений, если не разбивать формулу на отдельные действия, а записать её целиком со всеми степенями, корнями и всем остальным.