При реализации третьего сценария (формирование фактически нового огромного европейского государства) ЕС возобладает на континенте, а роль США резко ослабнет. Брюссель увидит мировые горизонты. Этот третий вариант развития беспокоит США более всего. Это кратчайший путь лишиться гегемонии. Столкновение интересов может быть купировано лишь появлением третьей, враждебной всему Западу силы. Или хладнокровным разделом мира на зоны влияния. Или стимуляцией раскола среди европейцев — ведь любая гегемония прежде всего стремится разделять и властвовать.
Но существует опасность того, что американские усилия разделить европейцев могут лишь подтолкнуть европейцев друг к другу. Ведь «даже наиболее проатлантические европейские правительства признают, что их первостепенный интерес сегодня лежит в солидарности со своими европейскими соседями. И если США окажут давление «сверх нормы», европейский выбор, — пишет У. Пфафф, — будет предопределен. Экономический интерес, а не фривольный выбор вызовет углубляющееся соперничество Европы и Соединенных Штатов на протяжении грядущих десятилетий; это соперничество будет сопровождаться конкурентной борьбой за экономическое и политическое влияние в остальном мире. В той мере, в какой европейская индустриальная и экономическая независимость окажутся в зоне угрозы из-за конкуренции, которая не знает ничего среднего между поражением и победой, под угрозой окажется европейская суверенность»[789].
Не исключая реализации любого из указанных трех сценариев, отметим наиболее реалистический поворот событий: Западная Европа несколько отходит от атлантического русла. Произойдет сближение более атлантически настроенной Британии с европейски самоутверждающейся Францией, а вместе они найдут общий язык с более умеренной Германией. Произойдут изменения в проблеме расширения Европейского союза на Восток: западноевропейцы начнут смотреть на Восточную Европу не как на «варварский Восток», а как на интегральную часть Европы, чья дополнительная сила укрепит западноевропейские позиции визави США.
Век атлантического партнерства отступает, потому что «страны Северной Атлантики, видимо, никогда не достигнут интеграции столь глубокой, как у европейцев, и не смогут реализовать призыв государственного секретаря США Джеймса Бейкера синхронизировать межатлантическое сближение с западноевропейским»[790]. В этом случае однополярность неизбежно увядает, уступая место новому — биполярному миру.
Различие в восприятии. Для оформления европейского единства чрезвычайно важно сближение социальных ценностей. В этом плане приход к власти христианской демократки Ангелы Меркель сделало правящий слой Европейского союза менее гомогенным. В двух странах-лидерах Союза господствует правая половина политического спектра: президент Ширак во Франции, христианская демократка Меркель в Германии. В то же время в третьей важнейшей стране, Великобритании, прочно утвердился лейборист Тони Блэр. Левые с Проди победили в Италии, социал-демократы овладели властью в Швеции; они доминируют с 2005 г. в Испании, Австрии. Зато в Польше триумф правых, как и в посткоммунистической Чехии. Такой политический ландшафт весьма резко отличается от системы социальных воззрений, так или иначе доминирующих в США. Удовлетворенный капиталистическим ростом своей национальной экономики республиканский президент и конгресс США в этом смысле весьма резко контрастируют с «более розовыми» западноевропейскими парламентами, осуждающими «бархатную гегемонию» Соединенных Штатов.
Примечательна растущая идейно-политическая гомогенность: во всех трех странах — лидерах Союза господствует право-левая половина политического спектра (правые во Франции, христианские-демократы в Германии, лейбористы в Британии) — весьма отличный от американского политический ландшафт. Так формируется тот центр, самостоятельный выход которого на мировую арену сразу превратил бы современную однополюсную систему в биполярный мир. При этом «динамика развития силовых факторов поощряет соперничество, а общие культурные основы ведут к сближению»[791].
Стойкая европеистская Франция находит понимание с «новой» Британией и «новой» Германией. Далеко не поклонница Блэра канцлер Меркель также стала весьма по-иному смотреть на возможности подключения Лондона. Для Германии критически важна благосклонность Британии к расширению германской активности на востоке Европы. Франция поддерживает инициативу Германии о превращении Западноевропейского союза в военное крыло Европейского союза. ЗЕС может взять на себя новые, более ответственные функции в миротворческих операциях, фактически оттесняя НАТО.
790
790 Bergsten C.F. America and Europe: Clash of the Titans? («Foreign Affairs», March-April 1999, p. 34).