Достигнув скалы, мы убедились, что она и в самом деле изрезана пещерами различных форм и размеров, что делало ее похожей на медовые соты; входы в них заслоняли кучи камней и невысокий подлесок. Мы поделили скалу на участки, и каждый взялся обследовать свой, ища, чем здесь можно поживиться.
С надеждой на успех я продвигался среди скал, светя фонарем туда и сюда, и вдруг увидел, как из кустов выскочило существо странной формы и, мелькнув передо мной, юркнуло в небольшую пещеру. Я ринулся вперед и, став на колени перед входом, посветил туда, но ничего не увидел. В ширину вход в пещеру был почти с дверной проем, но в высоту едва достигал двух футов. Чтобы добраться до скрывшегося в пещере зверя, мне пришлось ползти на брюхе, держа фонарь в зубах. Это было в высшей степени неудобно, тем более что пол пещеры был усыпан острыми обломками скал, поэтому продвижение вперед оказалось медленным и болезненным.
Я увидел, что проход заканчивается небольшим круглым помещением, из которого новый проход вел дальше вглубь. Я прополз и по этому коридору и обнаружил, что и он заканчивается подобным помещением, только гораздо меньших размеров. Посветив вокруг, я услышал два глухих вздоха, за которыми последовало шуршание, скорее похожее на хрип. Пока я соображал, откуда исходит этот странный звук, хрип повторился, и некое существо, выскочив из мрака, выбило у меня из руки фонарь и бросилось наутек; мне показалось, что в запястье вонзилось полсотни иголок. Подобрав фонарь, я увидел, что оно так исколото и исцарапано, будто я со всего размаху сунул руку в куст ежевики.
Вползя в коридор, по которому удрал таинственный агрессор, я снова посветил вокруг и скоро обнаружил противника. Это был взрослый кистехвостый дикобраз. У этих диковинных животных задняя часть покрыта длинными острыми иглами, а голый хвост заканчивается чем-то вроде кисти из иголок, похожей на колос пшеницы; если этой кистью потрясти, то и раздается тот самый хриплый шуршащий звук, что я слышал в самом начале. Дикобраз повернулся ко мне спиной, растопырил иглы, искоса глянул вытаращенными злобными глазками и предупреждающе затопал лапой. Я решил, что без риска для себя схватить его можно только за одну часть тела, а именно за хвост. Тщательно обернув руку холщовым мешком, я подполз ближе и цапнул его как раз чуть выше устрашающего пучка иголок. Пытаясь бежать, он рванулся назад, и колючки прошли сквозь холст, как нож сквозь масло. Тем не менее я превозмог боль и попытался натянуть зверю на голову мешок, который держал в другой руке. Но я был так зажат в узком коридоре, что успешное манипулирование мешком оказалось невозможным. С каждым движением мне в тело впивались все новые иглы, и в конце концов животное бросилось мне на грудь. Того, что пережил я, одетый лишь в тонкую рубашку, я и врагу не пожелаю.
Я решил, что лучше всего попытаться вытащить дикобраза из пещеры и там уже сунуть его в мешок. Крепко ухватив упирающегося злюку за хвост, я пополз назад, осторожно волоча его за собой. Казалось, прошли часы, прежде чем я очутился на свежем воздухе; мой пленник, похоже, утратил всякую волю к сопротивлению и вел себя совсем смирно. Я кликнул охотников и с их помощью запихал добычу в мешок. Дорого же мне пришлось заплатить за поимку — я был с ног до головы исколот, покрыт синяками и царапинами.
При сборе своей коллекции я испробовал множество методов. Можно, например, разместить в разных уголках леса ловушки, но делать это нужно со знанием дела, потому что большинство лесных животных имеют свою четко обозначенную территорию, черту которой редко переступают. Они обычно строго следуют привычному маршруту — по тропинкам ли, по кронам деревьев, — и если ты поставил ловушки в стороне от него, более чем вероятно, что животные туда никогда не попадутся. Многие считают, что в больших лесах звери бегают, куда им заблагорассудится, но это не так: каждое выбирает для себя подходящую территорию и обосновывается на ней. Иногда это большие участки, но иногда они на удивление малы, почти как клетка в зоопарке. Главное — было бы вдосталь еды, питья, удобное и безопасное место для спанья. А чего еще надо? От добра добра не ищут.