Работал Вова сутки через трое, и раз в четверо суток его юная супруга оставалась одна в пустой квартире, что вызывало у неё, по молодости лет, панический ужас. К чему это я? Да к тому, что с этим коньяком в бутылках из-под кока-колы Тёмны обычно и приезжали.
Короче говоря, мало того, что 8-го марта 2000-го года я «развязал» со своим половым воздержанием (об этом позже) и вовсе не с Тёмной, так в конце мая, устав от всего этого безобразия и игры ещё в трёх коллективах, помимо своих «Грёбаных будней», я и вовсе полетел на неделю в Гренландию. Но об этом тоже, пожалуй что, позже. Скажу лишь, что ночь на 2-е июня 2000-го года была последней ночью моего там пребывания, а уже в ночь на 3-е я наконец переспал с Тёмной.
VII.
Внутри меня есть нечто, что говорит мне, как надо делать. (В какой-то мере Бог – всегда инкуб. Согласно христианской и, в частности, православной бытовой доктрине, Мужчина – Бог, Женщина – Церковь, но Мужчина сам по себе является Женщиной Бога, потому что… он – его Сын.)
Иногда люди избегают слушать то, что я им говорю на так называемые общие, то есть главные темы. Я говорю о людях, относящихся ко мне мягко говоря хорошо в реальной жизни. Просто когда я говорю что-то наиболее для меня важное, они – в основном, это женщинки – мило улыбаются (как внешне, так и внутренне), будто бы говоря: « Да-да-да, всё понятно. Договаривай скорей, раз уж это тебе так нужно – всё равно я люблю тебя не за это, а за то, что иногда ты говоришь, а главное, делаешь то, что мне действительно нравится, устраивает».
Вообще женщины, конечно, существа удивительные, и моё сравнение Женщины как таковой в первых «Новых праздниках» с Серебряным Копытцем Бажовским, пожалуй, всё-таки весьма правомерно – ведь есть в них в целом что-то совершенно дурацкое, но, вместе с тем, невероятно забавное и притягательное.
Так, например, если Женщине что-то неинтересно, она никогда и не подумает поискать причину в себе. Если рядом с ней нет грамотного Руководителя или если она, скажем, не была в прошлой жизни мужчиной, ей и в голову не придёт подумать в том направлении, что, возможно, что-то неинтересно ей сейчас именно потому, что Бог счёл необходимым временно ввести её в заблуждение (Коран-forever) для того, чтобы в ходе этих своих (своих-своих – чьих же ещё! Не боговых же! J) заблуждений она оказалась бы наконец уже перед настоятельной, необоримой, необходимостью поработать уже над собой в том или ином направлении. В то время, как если бы она СВОЕВРЕМЕННОпроявила чуть больше внимания к тому, что некогда она с такой лёгкостью от себя отмела и что показалось ей столь неинтересным (а ведь корень потери интереса к чему-либо всегда лишь в притуплении нашего собственного внимания), ей, весьма вероятно, и не пришлось бы так впоследствии мучиться. (Поэтому, независимо от вашего пола, будьте осторожны с тем, что кажется вам незаслуживающим вашего пристального внимания…)
Однако Женщине не близка (неинтересна J) идея Бога в принципе. Что-то такое есть для неё в этой идее, что, как ей кажется, сверх всякой меры сковывает её. В том же, что определение этой самой меры является личным делом каждой отдельно взятой гражданки (как мы знаем из предшествующих глав, отдельно вообще никого брать нельзя, но… женщины не знают этого J) глубоко уверена любая из них. Отсюда и их ложное ощущение постоянно совершаемого ими снисхождения до выслушивания жизненно важных для мужчины сентенций.
Однако меня лично это нисколько не обижает. Я же говорю, они все – потрясающе трогательные (тут смайлик), такие смешные зайчики (некоторые и впрямь солнечные!), так надувают губки и морщат носики – как на таких обижаться? – смешно. Кроме прочего, кто, как не я, пишет от их лица песни, в которых содержится то, что им (по их же признаниям) всегда хотелось высказать, но только вот никак не удавалось сформулировать свои мысли в виде, доходчивом и до других. И потом, кто, как не я, знает, что в тех ситуациях, когда ты ведёшь себя как Мужчина (в представлении Женщины (то есть, в представлении Мужчины, упрям и бе с сердечен, как Женщина)), самые сильные из них становятся слабыми и кроткими; бегут за нами, как собачонки, и вообще становятся беззащитней падающих осенних листов.
Только, видит Бог, я не могу долго вести себя, как баба, по моим представлениям, то есть быть Мужчиной с точки зрения Женщины. Ведь быть Мужчиной с их точки зрения – по сути дела, означает всего лишь быть ещё капризнее и упрямее, чем она, то есть быть Женщиной. J И это отлично, кстати, согласуется с моими многолетними наблюдениями за знакомыми «мачо» – мало с кем из них можно всерьёз иметь какие-либо дела, кроме, собственно, ИХ дел. Но женщины не знают этого. Обычно их отношения с «мачо» заканчиваются нелучшим для них образом. В первую очередь, по их же ощущениям.
Это происходит с ними как раз потому, что в момент выбора того из путей, который в итоге привёл их к страданию, они не считали для себя необходимым обращать драгоценное своё внимание на то, что на первый взгляд не выглядело в их глазах таким уж интересным, но зато гарантировано не вело их к теперешней ситуации, когда они оказались в совершенно непереносимых для себя обстоятельствах…
VIII.
Строго говоря (строго ли, впрочем? – ну да не суть), все наши (во всяком случае, устные, хоть и подозреваю, что правда страшнее J) высказывания можно поделить на два вида. Основным признаком в данной бинарной классификации, в данном случае, выступает наше самопозиционирование по отношению к адресату нашего же высказывания.
Всё, что мы говорим, включая и нашу лексику, и нашу систему аргументации, и, само собой, интонации, тому, кого мы воспринимаем как Нечто, находящееся на предшествующем нашему этапе развития (то есть, так или иначе, называя вещи своими именами, – ниже) существенно отличается от того, что мы лепечем тому, кого либо реально считаем более преуспевшим (Коран-forever) в том или ином деле, либо находим для себя выгодным занимать такую позицию. В чистом виде это не встречается только на первый взгляд, то есть только в тех случаях, когда, либо лень, либо недосуг всерьёз поразмыслить, а как же на этот раз.
Стоит ли говорить, что при таком раскладе, а он именно таков, совпадение нашего мнения об иерархии того или иного разговора с мнением того, с кем, собственно, мы и разговариваем – скорее исключение, чем правило. Поэтому, как правило, всё, что мы говорим – чушь. J И это единственный вид взаимности, который достижим при так называемом личном общении.
(Тут смайлик вертит пальцем у собственного виска и вдруг с нарастающей скоростью начинает крутиться вокруг собственного пальца. Когда скорость увеличивается в достаточной мере, мы и вовсе теряем его из виду. Указательный ж перст его до поры остаётся в поле нашего зрения …)
IX.
Всё, чего я хочу; всё, что мне важно; всё, что мне интересно – это максимально эффективное управление максимально сложной Системой.
Нужно мне это, однако, лишь для того, чтобы Вселенная в том виде, в каком она существует на сегодняшний день, мягко говоря, изменилась бы до степени максимальной неузнаваемости, то есть, называя вещи своими именами, перестала бы существовать, потому что само наличие в мире всей этой незыблемой чуши вроде актива/пассива, управления/подчинения и, наконец, субъекта/объекта делает этот самый мир категорически непригодной средой обитания как для Человека, так и для Бога, а это уже серьёзно, поскольку без Бога в себе Человек существовать не может, как не может существовать без Человека Вселенная (то есть без Наблюдателя. Тут смайлик).
Ни в какой человеческой личности нет ничего такого, что оправдывало бы причинение каких-либо неудобств и лишений другой человеческой личности (даже несмотря на то, что все мы - всего лишь плод фантазии друг друга и существуем лишь друг у друга в головах, и это, в свою очередь, точно так). Этого не следует делать хотя бы потому, что наша же голова первая этого нам и не простит, потому что кроме всего прочего в головах у нас сидит Бог, хотим мы того или нет (а у кого не сидит – того самого следует посадить в тюрьму. Тут у смайлика вырастает нимб, а в попытке взглянуть на него глаза его вылезают на лоб, словно он вовсе не смайлик, а заживо сваренный рак) .