С быстротой, неведомой ни на одном океанском лайнере со времен Ноева ковчега, на ее вызов откликнулась горничная.
Горничная, разумеется, оказалась личностью сомнительной. Она была женщиной средних лет, с суровым взглядом и зловещей ухмылкой. Любой агент секретной службы, завидя этот «циферблат», тут же спрятал бы все бумаги под замок и уселся бы их караулить с пистолетом в руке.
– Вызывали, мадам?
– Да. Вы доставили мое сообщение мистеру Ди Лэйси?
– Да, мадам. Мистер Ди Лэйси будет здесь с минуты на минуту.
– Снято! – тихо прозвучал какой-то другой голос.
И все остановилось.
В первое мгновение Монике подумалось: что-то пошло не так. Однако ни Фрэнсис Флёр, ни коварная горничная, ни кто-либо другой явно ничего необычного в происходящем не замечали. Они просто ждали. Коварная горничная, надо признать, явно пребывала в состоянии нервозности на грани слез. Во всем остальном эта сцена напоминала замедленную съемку.
После довольно продолжительной паузы, во время которой в полутьме, видимо, согласовывались какие-то детали, на площадке показался высокий человек с седой и изрядно поредевшей шевелюрой. Он был весьма задумчив. На нем был скромный твидовый костюм, пуловер нежной расцветки и огромные ботинки, предназначенные для хождения по сельским дорогам. Свет бликовал в стеклах его легкого пенсне и на его высоком лбу. Монике доводилось видеть его фото, поэтому она сразу узнала в нем режиссера Ховарда Фиска.
Что мистер Фиск сказал двум актрисам, осталось загадкой. Если и был в нем какой-то изъян, то заключался он в том, что расслышать режиссера было практически невозможно. На расстоянии больше шести футов обладателю даже самого острого слуха было проблематично уловить хотя бы одно слово из того, что он говорил. Для Моники, которая ожидала, что Фиск будет кричать в рупор так, что с павильона снесет крышу, это явилось шоком.
Он, однако, жестикулировал. Он погладил коварную горничную по спине, и казалось, что обращается он к ней ласково. С Фрэнсис Флёр он обменялся задушевными фразами, произнесенными полушепотом. Пару раз их беседа прерывалась, и во время долгих пауз Фиск задумчиво оглядывал съемочную площадку, словно погружаясь в медитацию. Наконец он кивнул, улыбнулся актрисам, взмахнул рукой и вышел из кадра.
Моника с облегчением выдохнула.
– «Шпионы в открытом море». Сцена номер тридцать шесть. Дубль три.
Коварная горничная появилась вновь.
– Вызывали, мадам?
– Да. Вы доставили мое сообщение мистеру Ди Лэйси?
– Да, мадам. Мистер Ди Лэйси будет здесь с минуты на минуту.
– Снято!
Мистер Фиск вышел на площадку. На этот раз он задержался на ней гораздо дольше.
– «Шпионы в открытом море». Сцена тридцать шесть. Дубль четыре.
Коварная горничная появилась вновь.
– Вызывали, мадам?
Моника не сдержалась.
– Почему же они не продолжают? – зашептала она. – Зачем они снова и снова переснимают этот крошечный эпизод?
– Тсс! – прошипел Картрайт.
– Но сколько дублей они еще будут снимать?
На этот вопрос ответила сама коварная горничная. Нервозность коварной горничной все усиливалась. Когда ее в шестой раз спросили, доставила ли она сообщение мистеру Ди Лэйси, она потеряла самообладание, выпалила: «Нет!» – и дала волю слезам.
Удалось уловить, что мистер Фиск объявил короткий перерыв.
– Ну? – полюбопытствовал Картрайт. – Как вам понравилось?
– Это самое чарующее зрелище, что я когда-либо наблюдала.
– Вот! А вы, случайно, не заметили здесь ничего странного?
– Странного?
Моника уставилась на него. Съемочная группа начала расходиться. Передвижная звукозаписывающая установка загромыхала, отчего лучи софитов задрожали: некоторые из них уже успели погасить. Уильям Картрайт в нерешительности переводил взгляд из стороны в сторону и будто втягивал носом насыщенный запахом пороха воздух. В зубах он вновь сжимал свою изогнутую трубку – пустую. Вид у него был довольно серьезный.
– Странного, – повторил он, отчего трубка завихляла. – Во-первых, хотя мне и случалось видеть, как люди впадают в истерику, имея веские на то причины, я даже не предполагал, что такое может произойти со старухой Макферсон. – Он кивнул в сторону коварной горничной, которая все еще стояла на площадке, утешаемая Ховардом Фиском. – Что-то витает в воздухе. Половина здешнего персонала на взводе. И мне бы хотелось знать, в связи с чем.