Я сморщил нос.
— Нет, черт возьми.
Насколько мне было известно, Бристоль встречалась с моей бывшей женой всего два раза. Один раз на нашей свадьбе и один раз, когда мы приезжали в Марен на Рождество по просьбе мисс Фэйт.
— Хорошо, — пробормотала она. — Она мне никогда не нравилась.
Я поднял бровь на Бристоль, но придержал язык. И в голову не приходило, что моя младшая сестра — сводная сестра — имеет свое мнение о моем браке. Она была ребенком, когда я строил отношения с Мередит.
Я подтолкнул ее локтем.
— Как дела?
Ее брови нахмурились, образовав крошечную бороздку над носом.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, знаешь... с твоим разрывом.
Бристоль на мгновение удивилась, а затем снова уставилась в свой кофе.
— Прекрасно.
— Прости, что я сорвался на тебе в тот вечер.
— Я думаю, что прежде всего ты должен извиниться перед Джо, — сказала она, не задумываясь.
Я пробурчал что-то нечленораздельное. Шансов на это не было.
— Не то чтобы мне было к кому идти, — тихо сказала она.
Я насмешливо хмыкнул.
— У тебя были...
— Кэш и Райман? — Она рассмеялась. — Да ладно. Неужели ты думаешь, что я действительно обратилась бы к этим двум недоумкам за советом по поводу парня? Они, скорее всего, убьют парня и запрут меня в комнате до сорока лет.
Она права.
— И мы с тобой не разговариваем, поскольку ты никогда не приезжаешь, — добавила она тихо. — Мама беспокоится о выздоровлении отца. А Джо просто... она всегда была рядом.
Мой желудок сжался.
— Брис...
— Знаю, что я не совсем твоя сестра, — отрезала она. — Я не принимаю это на свой счет. Мы не росли вместе.
Я поставил свою кружку с кофе на деревянные перила и обнял ее за шею.
— Ну что ты, малыш. — Бристоль прижалась к моему боку. — Есть две вещи, которые ты должна знать. Во-первых, я стреляю лучше, чем Кэш и Рай. Так что, если кто и всадит пулю в какого-нибудь придурка, так это я. Во-вторых, мне было восемнадцать, когда ты родилась. И я помню, как пришел в больницу и д
взял тебя на руки.
Она подняла на меня взгляд.
— Да?
— Твоя мама когда-нибудь рассказывала, как ты получила свое имя?
Она покачала головой.
Я вздохнул.
— Я помню, как перед смертью мама говорила, что хочет вместе поехать в Бристоль, штат Теннесси, потому что там место рождения музыки кантри. Там есть большой музей. Она очень любила музыку... Мы так и не поехали, но я знаю, что, если бы это было возможно, поездка в Бристоль была бы самым лучшим, что когда-либо с нами случалось, потому что это означало бы, что она идет на поправку. Она не поправилась, но я уцепился за идею Бристоля, она дала мне надежду, что все снова будет хорошо.
Она обхватила меня за талию и прижалась.
— Я этого не знала.
— Папа и твоя мама еще не определились с именем и спросили, есть ли у меня какие-нибудь идеи. — Я положил подбородок ей на макушку. Ее волосы были такого же темного цвета, как и мои. — И я спросил, не хотят ли они назвать тебя Бристоль.
Она фыркнула, и я понял, что она плачет. Я взял у нее кружку и поставил рядом со своей, а затем обнял ее.
— Я люблю тебя, Брис.
— Ты мне нравишься больше, чем Рай и Кэш, — пробормотала она мне в грудь.
Я рассмеялся.
Она фыркнула, вытирая глаза:
— И я тоже тебя люблю.
Сладостный момент был разрушен пронзительным звуком трения металла об асфальт. Стаи птиц взлетели с деревьев из-за этого грохота.
— Господи, что это? — спросил я, отпустив Бристоль и допивая остатки кофе.
— Джо открывает ангар, — сказала она, будто это обычное дело. — Думаю, что дверь ангара деформировалась или что-то в этом роде, поэтому издает такой звук, когда открывается.
Я поднял брови.
— Ты думаешь?
Бристоль пожал плечами.
— Просто нужно немного смазки. — Она сделала паузу и добавила: — Много.
Не обращая внимания на ее замечание, я достал из кармана телефон и открыл приложение, по которому просматривал камеры слежения, расположенные по всей ферме. В частности, смотрел только одну, которая находилась прямо на ангаре Джо.
Я решил, что прошлая ночь была аномалией. Я был возбужден, пьян и позволил этому взять верх, когда поцеловал Ангела Смерти.
Но, черт возьми, эта женщина умела целоваться.
Пальцы покалывало при воспоминании о том, как я заставил ее раздеться и надеть мой жилет.
Жилетку я так и не забрал, но если бы за то, чтобы почувствовать в руках ее голые сиськи, пришлось заплатить одеждой, я бы с радостью опустошил свой шкаф.
Не то, чтобы я признался в этом вслух.
От одной этой мысли, казалось, я должен идти на исповедь.
Может быть, отвращение к самому себе заставило меня сделать это, но, когда я, спотыкаясь, шел с поля, оставив Джо позади, в голове возникла сумасшедшая идея.
Между нами стало слишком много мира. Мне нужно было пересмотреть границы. Нужно было подлить масла в огонь.
Я не собирался размахивать чертовым белым флагом. Я собирался уничтожить ее.
Это была война.
Перемирия не будет. Не будет пленных. Не будет выживших.
Именно поэтому я проник в ее хижину, прокрался мимо спящего на кровати комочка шерсти, которого она считала сторожевой собакой, и украл губную помаду из магазина «Доллар».
Внезапный крик банши пронзил воздух, испугав меня. Ухмылка нарисовалась на моих губах, пока я смотрел запись с камеры слежения.
— Что за черт? — пробормотала Бристоль, она приподнялась на носочках, пытаясь понять, что заставило Джо закричать на всю ферму.
Я ухмылялся от уха до уха. По зернистой картинке ночного видения я наблюдал, как Джо выкатывает свой самолет из ангара.
Я написал яркой помадой «Красный мятежник»: «Спаси лошадь, оседлай ковбойшу».
Обхватив меня руками, Бристоль посмотрела в мой телефон и задохнулась:
— Вон!
Ее кружка опрокинулась с края перил и разбилась о брусчатку клумбы. Осколки стекла разлетелись по мульче.
— Это ты сделал? — закричала она.
Я сделал снимок экрана для потомков, а затем убрал телефон в карман.
— Что сделал?
— Ну, я знаю, что это точно были не Кэш и Рай. — Она положила руки на бедра. — Вон...
Ее тон жутко напоминал мисс Фэйт. Мне показалось, что я снова стал восьмилетним ребенком, которого ругали за то, что он тайком вышел из большого дома погулять ночью по территории.
— Око за око не выход, Брис, — сказал я. — Но иногда это ответ.
— И что же Джо сделала тебе? — Бристоль огрызнулась агрессивнее, чем дремлющий питбуль в домике Джо. — Недавно, — добавила она. Мы все знали, что Джо не невиновна в этой войне за территорию. Она ее начала. Но я собирался закончить ее. — Что она сделала за последнее время, чтобы заслужить это?
Заставила меня хотеть ее, подумал я про себя. Что-то было в этих голубых глазах... Они были так полны жизни. Я думал, что быть взбалмошным плохо, но если взбалмошной была она, то... Черт. Я хотел ее.
Я хотел поиграть с огнем.
Я не хотел гасить его. Я хотел разжечь его, а потом управлять им. Хотел посмотреть, насколько близко смогу подойти, чтобы не обжечься.
И опять же, часть меня задавалась вопросом, каково это, быть отмеченным ее яростью. Темная часть меня хотела знать, как сильно я могу позволить ее пламени охватить меня, прежде чем оно поглотит меня целиком.
Один вкус ее губ. Одно прикосновение к ее обнаженной коже. Один миг мимолетного удовольствия, когда я слушал ее тихие вздохи и мольбы, пока она терлась своей киской о мой ствол в брюках...
К черту ее за то, что она залезла мне под кожу и не отпускала.