— Нет, я не беру его с собой в машину. Он просто прохлаждается в ангаре для смены обстановки. Если я поднимаюсь на 150-м, он может полететь, если хочет.
Я поднял бровь.
— На 150-м?
Она остановилась, когда мы проехали мимо рекламного щита «Иди на х*й, Джо». Он все еще вызывал улыбку на моем лице. Я держал пакет с завтраком и кофе, а Джо отпирала дверь ангара и откатывала ее назад. Ей потребовалась вся сила, чтобы открыть металлическую дверь, но она была очень решительной. И чертовски упряма.
— У меня есть Cessna 150 (прим.: легкий самолет с поршневым двигателем), — сказала она, указывая на покрытый брезентом комок в углу. — Я некоторое время занималась аэрофотосъемкой, чтобы расплатиться. На нем я летаю, когда мне не нужно везти эту старую задницу. — Она похлопала по боку ярко-желтого самолета для аэрофотосъемки.
— Значит, сегодня ты занимаешься фотографией? — предположил я.
Было еще темно, но я догадывался, что к тому времени, как она поднимется в воздух, уже рассветет.
Джо усмехнулась, приступая к предполетной проверке.
— Нет.
Я сидел рядом с Бином, лениво почесывая его за ухом, и мы наблюдали, как Джо осматривает каждый сантиметр самолета, проверяет бортовые журналы, изучает метеорологический радар и переодевается в нелепое количество защитного снаряжения.
Джо вытолкала Бина из ангара и вручила мне респиратор, чтобы я надел его, пока она отмеряет и смешивает нужные пропорции. Я стоял в стороне, пока она наполняла бак фунгицидом, который собиралась распылить на поля нескольких ферм. Она облила пластиковые средства защиты из шланга, затем сняла их и хлопнула в ладоши.
— Готов, городской парень? — Она указала на лестницу, ведущую на двенадцать футов вверх в кабину.
Я поднял бровь.
— Ты серьезно?
— Как сердечный приступ. — Затем сделала самый дьявольский ход: похлопала ресницами. — Пожалуйста? Я хочу показать тебе, каково это.
Черт бы побрал ее и эти неотразимые льдисто-голубые глаза.
Я схватил лестницу и забрался наверх. Заглянув в кабину, я снова посмотрел на Джо.
— Здесь только одно место.
— Ага. Пошевеливайся. Мы упускаем дневной свет.
— Чертова ненормальная женщина, — проворчал я себе под нос.
Может быть, она просто собиралась показать мне, как это делается, или что-то в этом роде.
Как только я сел, стараясь не касаться ни одного из одиннадцати миллионов переключателей, педалей и ручек, Джо поднялась и плюхнулась своей изящной попкой мне на колени.
— Э-э-э...
Она не обратила на меня внимания, закрыла кабину и начала переключать рычаги.
— Тебе удобно, детка? — спросила она, закрепляя гарнитуру на ушах.
С помощью разветвителя она подключила вторую гарнитуру и передала ее мне. Я надел ее на уши и настроил микрофон перед своим ртом.
— Ни в коем случае. Какого черта ты делаешь?
— Беру тебя в полет.
Я крепко держался руками за ее бедра, чтобы случайно ничего не задеть.
— Это небезопасно. И незаконно.
— Обычно мне все равно приходится сидеть на стопке телефонных книг. На тебе просто удобнее.
Я поднял голову и закрыл глаза:
— Господи, спаси меня сейчас.
— Ты ведь не обмочишься и тебе не понадобится мешок для рвотных масс? — крикнула она через рев мотора.
— Не обещаю, — крикнул я, когда она пристегнула нас.
Вот так я и умер. Я всегда думал, что это произойдет от внезапного сердечного приступа или аневризмы из-за слишком сильного стресса.
Смерть в авиакатастрофе, пилотируемой дипломированным психом, я себе не представлял. Но вот мы здесь.
Я зажмурил глаза и напряг задницу, когда самолет начал двигаться. Она выехала из ангара в предрассветные сумерки, и тени отступили назад. Мы вырулили на взлетную полосу, Джо вела себя так, словно это всего лишь очередной день. Что для нее, я полагаю, и было так.
— Последние слова, Томпсон?
— Если хочешь убить меня, сделай это быстро.
Ее веселый смех единственное, что осталось у меня в голове, когда она вырулила на взлетную полосу и поднялась в воздух. Гравитация прижала нас друг к другу, впечатав ее задницу в мои колени. Я застонал и крепко обхватил ее за талию.
Открыв глаза, посмотрел в сторону. Ферма по мере набора высоты становилась похожей на почтовую марку. У меня заложило уши, потом снова заложило, когда она пикировала в сторону большого дома.
Несмотря на то, что ярко-желтый самолет был таким грозным зверем, она управляла им с мастерством и ловкостью опытного летчика-истребителя.
Она щелкнула переключателем радиостанции и усмехнулась:
— Доброе утро, Томпсоны! Говорит ваш капитан. Если вы еще не встали и не приступили к работе, пошевеливайтесь!
Вот так она подключалась к системе громкой связи в большом доме.
Голос Кэша эхом отдавался в моих ушах:
— Ты взяла Вона с собой сегодня?
— Да, черт возьми! — сказала Джо и, подлетев к дому, обогнула его.
— Как он поживает? — Голос похож на моего отца.
Джо оглянулась на меня, улыбаясь, как очаровательная маленькая угроза.
— Выглядит немного зеленым. Наверное, тако на завтрак было не самой лучшей идеей.
— Ага, — простонал я, выпустив медленный вздох, — определенно плохая идея.
Когда желание выблевать все на затылок Джо прошло, я спросил:
— Ты сказала им, что собираешься меня пытать?
— Я уверена, что она пытала тебя с тех пор, как ты появился в городе, — сказала мисс Фэйт, вклинившись в разговор. — Вы, дети, будьте осторожны.
— Да, мисс Фэйт, — сказали мы с Джо в один голос.
Она отлетела от фермы и направилась на север, а я отвлекся от мыслей о надвигающейся гибели, поглаживая ее бедра.
— Отдаю тебе должное, — сказал я, глядя на равнины, над которыми мы пролетали, — ты летаешь лучше, чем водишь.
Джо засияла:
— Считаю это комплиментом.
— Эх, это было...
— Держись, городской парень! — завизжала она в восторге.
Я запаниковал:
— Держаться за что?
— За меня!
И с этими словами она наклонила нос самолета к земле. Я наблюдал, как высотомер выходит из-под контроля, а фруктовые деревья становятся все ближе и ближе.
— Джо...
Одной рукой она потянула самолет вверх, едва не задев верхушки фруктовых деревьев. Другой рукой щелкнула выключателем.
Облака фунгицида поплыли за нами, когда мы проносились над полем, едва не задевая поверхность земли. На краю поля, недалеко от крайнего ряда деревьев, вырисовывались линии электропередач.
Я заерзал на сиденье:
— Тигренок...
Линии электропередач становились все ближе.
— Джо... — Теперь я мог их сосчитать. — Джоэль!
Она остановилась в последнюю секунду, одновременно перекрыв подачу жидкости к распылителям под брюхом самолета и отклонившись влево. Во время маневра мы скользнули в кресле кабины пилотов.
— Да ты совсем охренела! — воскликнул я, когда она снова выровнялась для очередного прохода.
Она снова проделала тот же самый процесс, максимально приближаясь к верхушкам деревьев, чтобы уменьшить химический дрейф. Как только последнее дерево было опрыскано, она выровнялась и полетела, едва не задев линии электропередач.
Где-то на пятом проходе перестало казаться, что мои жизненно важные органы вот-вот вырвутся наружу, и я начал расслабляться.
— Скажи честно, — сказала Джо, совершая последний облет территории, — сидя в офисе и добавляя запятые к банковским счетам, такого кайфа не получишь.
Я усмехнулся, когда она сменила курс и направилась обратно в ангар.
— Хочешь кое-что узнать, тигренок? — спросил я, проводя руками по ее голым бедрам.