– Даш, погоди, я сейчас извинюсь перед Вуди за свою выходку, и мы пойдем дальше играть, хорошо?
– Это что, комната Вуди? – Дашка делает большие глаза.
– Да,– и я снова стучусь.
Мне никто не отвечает, но нетерпеливая Даша нажимает на ручку и дверь открывается…
Мы стоим с ней на пороге, нам страшно хочется зайти, но хозяина нет…
–Эй, тут есть кто-нибудь!– кричу я вглубь комнаты.
Но нам никто не отвечает. Я уже было хотела закрыть дверь, но любопытная Дашка уже влетела в комнату, делаю шаг за ней. Дверь за нами закрывается с тихим скрипом.
В комнате темно и страшно, даже не знаю почему, но по спине ползет холодок. Окна плотно закрыты двухслойными шторами, только одна чуть сдвинута в сторону, и в маленькую щель проникает свет, узкий луч его падает на ковер и маленькую тумбочку, освещая предметы, расположенные на ней.
От вида этих вещей мне становится плохо, меня начинает мутить, так и хочется выскочить из этой страшной комнаты. На тумбочке на металлическом блюде лежат две куриные лапки, перевязанные крест на крест черной лентой, и измазанные какой-то жидкостью густого красного цвета, мне на ум пришло, что такой цвет имеет кровь. Там же на блюде стоит череп, настоящий череп, от времени ставший белым, от падающего на него света, кости светятся каким-то призрачным светом. Рядом лежат пучки какой-то травы, и стоит резной флакон, с красивыми гранями и рисунками на них. Позади черепа стоят зажженные черные свечи.
Это похоже на алтарь, в моем мире я бы подумала, что он поклонник вуду. Череп, куриные лапки, кровь – страшные атрибуты этого религиозного культа.
Перед тумбочкой на полу стоит огромный ларец, его крышка открыта, он до верха заполнен разными предметами, в этом груде нет никакой логики, тут валяются кольца, браслеты, маленький кинжал, пуговицы, цепочки, кукла и пустышка ребенка. Что это, это как жертва на алтарь?
Любопытная Дашка сует свой длинный нос в этот ларец.
– Даша, давай уйдем от сюда, это чужая комната, без хозяина здесь находится нельзя, – пытаюсь вразумить Дашу.
– Нам можно, мы здесь хозяева всего, я только посмотрю и все,– с этими словами Даша запускает руку в ларец.
– Даша….,– мне жутко от этой комнаты, душно от запаха свечей, здесь словно пахнет смертью.
– Смотри! – с этим вскриком Даша вынимает что-то из ларца. – Это амулеты моих родителей!
– Даша идем отсюда,– я беру ее и пытаюсь тащить к выходу.
– Он, он, это он убил моих родителей, иначе как их амулеты в его ларце!
– Даша, идем,– я тащу упирающуюся девчушку к выходу, опускаю руку на ручку двери и с силой ее открываю.
Ну, надо же, такая неожиданность, именно в этот момент хозяин комнаты пытался ключом открыть дверь, видимо не понимая, почему ключ не поворачивается, он наклонился! Распахнутая дверь с силой бьет его полбу, миг и Вуди летит на пол, при этом ударяется о перила головой.
Ой, ей, йой…Как мне не везет, почему при встрече я все время калечу этого старикана! Вот что за неудача!
Пытаюсь поднять колдуна, но он вдруг неожиданно быстро вскакивает, и начинает выкрикивать разные слова, делать какие-то пассы руками, это просто смешно. Я сначала улыбаюсь, потом начинаю похихикивать, а потом меня просто разбирает хохот. Видели бы вы этот цирк. Маленький худосочный человечек с черными глазами, в съехавшем набок парике, бормочет себе под нос абракадабру, ну прямо Гарри Поттер в старости. И чем больше он бормочет и машет руками, тем мне все смешнее. В конце концов, вытираю слезы смеха рукавом рубашки, и примирительно говорю: Ну, ладно, было страшно, но в следующий раз не надо устраивать цирк, верю, верю, что вы колдун, но так пыжиться не надо, а то я от смеха помру.
Оглядываюсь по сторонам, а вокруг нас собралась толпа оборотней, тут мужчины и женщины, и все без исключения со страхом и удивлением смотрят на меня!
Как будто это я цирк устроила, а не Вуди! Они что это серьезно, все уверовали, что этот маленький старикан сейчас меня заколдует, или проклянет? Они это серьезно? Блин, до чего народ доверчивый, вот такие, как Вуди, и обманывают лохов!
Я разворачиваюсь, забираю Дашку и ухожу.
А когда я прохожу мимо толпы, они шарахаются от меня, как будто это я здесь главная колдунья!
Глава 24
Всеволод в бешенстве. Как его сын мог только подумать о человеческой женщине. Как только решился на такое.