Затем Максимилиан стал прощупывать Европейские кланы, одни с удовольствием его поддерживали, другие с осторожностью пытались выяснить из-за чего сыр бор, и как только узнавали, что Вуди исчез, выражали сомнения в затее бучи.
Максимилиан был зол. Ему хотелось отыграться за все, но Вуди рядом не было, и на открытый конфликт, он идти боялся.
Всеволод дошел до покоев шамана, но там его не оказалось, не было его и саду. Пробегавший мимо него оборотень, подсказал, что шаман зачем-то отправился в лес.
– И что ему неймется, – про себя подумал Всеволод и приказал готовить ему машину. Он не шаман, через туннели в пространстве не ходит.
Шаман между тем обосновался на опушке леса, далеко от города с его шумом и движением. Здесь было тихо, ветерок шуршал листвой в кронах деревьев, изредка пролетали птицы, неугомонная белка, не обращая на шамана никакого внимания, лузгала шишку. Он выбрал большой и широкий пень, нежно погладил его шершавую поверхность, когда-то здесь росло старое дерево, но оно заболело, и его спилили. Шаман поставил на пень металлическое блюдо, на котором разложил травы, чиркнул огнивом и поджег их. Трава горела плохо, чадила, во все стороны потек густой ароматный дым, шаман сыпнул в огонь порошок и тот вспыхнул, как от порох, дымовая завеса еще больше увеличилась. Шаман запел, низкий гортанный звук вызывал вибрации в теле, погружая его в транс.
Он пел, постукивая в бубен, подбрасывая травы в импровизированный костер. Время шло, ничего не менялось.
Из глубокого транса его вывело появление Всеволода с охраной.
Шаман посмотрел на них и, обращаясь к Всеволоду, сказал: Тебе хочется узнать, что произошло? На то была воля богов! Мы не можем повлиять на их решение. Девушка должна выполнить свое предназначение, твой сын ей помочь в этом.
– Но, в какой такой мир ты забросил их, и где Вуди?
– На все воля богов, они так решили, мы должны принять волю богов, девушка сделает, как должно быть!
– Если мы не вернем Вуди, Максимилиан может развязать войну!
– Держись, боги тебе помогут. Это все, большего сказать не могу!
И Шаман попросил отвезти его домой.
На следующий день он с Волком отправился назад на Алтай!
А Всеволоду пришлось отражать атаки Максимилиана.
Глава 32
Мы сидели на моей немаленькой кухне и завтракали. Из-за присутствия Богдана, моя квартира словно съежилась, в ней сразу стало мало места, Вот и сейчас на кухне было не развернуться. А Богдан, словно ощущал это, он как-то ссутулился, старался пододвинуться к краю стола, чтобы дать мне больше места. Да и сам Богдан выглядел удрученно, словно из него выкачали весь воздух, лишили его радости и счастья.
Мы завтракаем тем, что прислала мне Настя, ох, если бы не Настя…
Чем бы я их кормила?
Вуди тоже с утра до вечера стонет, пыхтит, все не доволен. Пусть радуется, что мы его не бросили на той станции метро, а то бы жил сейчас под мостом и дрался с бомжами за корочку хлеба.
– Уважаемая госпожа, нам надо возвращаться домой,– начинает свои проповеди Вуди, мы позавтракали и теперь сидим и пьем чай.
Я радуюсь лету, прекрасному солнечному дню, свежий ветерок из открытого окна треплет цветастую занавеску, на полу солнечные зайчики бегают на перегонки.
– Как мы вернемся, я не шаман, временной пространственный континуум не открою,– вспомнила я умные слова из фантастически, книги, прочитанной мной в далеком отрочестве.
– О, госпожа Елена, если мы смогли попасть сюда, то есть и выход от сюда, – бормочет Вуди.
– Вуди, может он и есть, только я не знаю, как попала в ваш мир, а обратно – это проделки шамана. Ты колдун, вот и придумай, как вернуться обратно.
– Госпожа, в вашем мире почти нет магии, я не смогу вернуть нас обратно, мне нужна помощь.
– Ну, я тоже не маг, как ты уже понял, поэтому понятие не имею, как нам вернуться,– странный он, мне и тут хорошо.
– Нам надо вернуться как можно быстрее, видели те, Лена, в вашем мире нет магии…
– Это ты уже говорил,– перебиваю я колдуна.
– Говорил, но не сказал главного, мы не можем жить без магии, что течет потоками в нашем мире, мы питаемся ей.
– И что, вам здесь плохо?
– Лена, – тут заговорил Богдан. – Я не могу обернуться, а это значит, что мой волк может погибнуть, а затем погибну я, ведь во мне две ипостаси.
Смотрю на Богдана, и вдруг начинаю понимать, почему он такой вялый, обессиленный, будто его выжали, а я решила, что у нас нет секса потому, что за стенкой Вуди ворочается на скрипучем диване, и слышимость, как будто стенки из бумаги.